Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала

Ордер П. А. Румянцева И. П. Салтыкову о действиях в случае взятия Хотина австрийскими войсками

2 марта 1788 г.

Я не сомневаюсь нимало, чтобы ваше сиятельство по моим примечаниям в ваших постановлениях с принцем Кобургом, и от вас сделанном отряде, куда он по совершении своего отправления обращен быть должен, и каким средством вы ваше с ним сообщение через реку Днестр иметь будете, точно не назначили; но чтобы с сей стороны от меня ничего упущено не было, то я за нужно судил вашему сиятельству о том напомнить и при том еще повторить, чтобы все ваши движения и содействия на известных вам обстоятельствах о неприятеле и по успехам, что иметь будет принц Кобург, основывали и так распорядили, чтобы, по завладении Хотина, без промедления вы [смогли]Днестр и Прут перейти, и по предварительному, как выше сказано, с принцем Кобургом соглашению между Серетом и Прутом стать, и из сего положения, ежели ничто препятствовать не будет и неприятель вовсе удалится, и в близости в больших силах не будет, ваши поиски далее и до Ясс, и особливо на овладение неприятельских магазинов, делать, и там найденный запас, ежели бы удержаться войскам не можно, к себе прибрать могли, и, словом все тут употребить, что при первом потрясении неприятельских сил в свою пользу и им во вред сделать только можно. В то же время господин генерал барон Эльмпт должен при Комарграде, а господин генерал Каменский – при Чечельнике стать, дабы из сего положения они Польшу, и собственные границы, и заложенные магазины, и сообщения армии с ними удобно прикрывать и через посты и разъезды на Днестре неприятеля в внимании и тревоге держать, а первый через отряды и вам содействовать могли; и для чего нужно вашему сиятельству с ними ваше сообщение через Днестр тоже утвердить, и что при Сороке кажется сделать наиудобнейше и по неимению еще при сей армии понтонов, и о коих я известия от господина генерал-поручика и кавалера Бегичева жду, их или и суда, к тому способные, от принца Кобурга иметь, и в чем, уверительно, он вам не откажет. И остается мне еще только здесь разве то повторить, или притвердить, чтобы ваше сиятельство все ваше старание на то обратили, чтобы иметь надежные известия о неприятеле, где и в каких он силах находится, и при лучшем согласии с генералом союзным все ваши движения и действия с ним наиточнейше определяли – и где, как известно, один час иногда опоздавши, многими годами поправить уже не можно. Я, впрочем, весьма уверен, что ничто от проницания вашего сиятельства не укроется и что вы вашими собственными средствами и предусмотрениями далее моих предуспеете.

Письмо П. А. Румянцева Г. А. Потемкину о диспозиции принца Кобурга

10 марта 1788 г.

В сем моменте полученное письмо г. Витта поспешаю к вам, батюшка, доставить; и как пишу при свече, то боюсь, что моего никак прочесть будет не можно. Вы в том увидите, что гнев турок простирается на всех семь королей в Европе; теперь надобно отгадывать, что они хотят с остальными делать; неужели они их в короли не ставят или их вовсе забыли? Я прилагаю здесь и диспозицию принца Кобурга, и письмо[104]

, что он писал к графу Ивану Петровичу [Салтыкову], от 10-го по новому стилю, следовательно, днем позжетого, что он ко мне писал и кое я вам сообщил с вашим последним курьером. Диспозиция, кажется, правильно сочинена, но несоразмерна в числе войск; и страшно, чтобы авангарды, кои много впереди, не получили толчка и на том бы все это и не приостановилось. Жаль, что он много опоздал и не произвел сего намерения тогда, когда турки и татары были большей частью в нижней части Днестра и когда Днестр был везде мостом; но теперь разлитие вод может пресечь легко все сообщение, и грязь одна сделать путь непроходным. Простите, батюшка, и будьте здоровы и довольны; сего я вам всегда желаю и с тем и с искренней преданностью от сердца и души всегда пребуду.

[Румянцев-Задунайский]

P. S. Скажите, батюшка, Аслан-Гирей, теперь что калга-султан, не тот ли самый зверь, что у нас над ногайцами командовал и в последнем бунте у вас под караулом сидел?

Из реляции П. А. Румянцева Екатерине II об учреждении главной квартиры в Немирове, расположении войск и нерешительности австрийцев

31 марта 1788 г.

Государыня всемилостивейшая!