Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала

Он мне сказал, между иным, что корпус принца Кобурга слаб, и не больше пятнадцати тысяч. Число кажется не так мало в сравнении тех, с какими мы нередко против больших турецких куч, и небезуспешно, ополчались. Я к вам, батюшка, посылаю сего нарочного, чтобы предварить его приезд. Наставьте вы меня в сем заботливом обстоятельстве – я вас всенижайше прошу; понеже, с одной стороны, нельзя оспорить, чтобы оно не было удобно и полезно, но, с другой, я должен полагать, что меры, взятые двором, уверительно на лучших соображениях всех обстоятельств военных вообще и, может быть, и на предвидении некоторых политических уважений основываются. Я с нетерпением жду ответа на мое от 15-го и того счастья, чтобы вам изустно подтвердить те чувства искренности и преданности, с коими я пока жив буду.

Вашей светлости всепокорнейший слуга

Граф Румянцев-Задунайский

Письмо П. А. Румянцева Г. А. Потемкину о положении под Белградом и намерениях турок затруднить осаду Очакова

9 мая 1788 г.

Я вас благодарю, батюшка князь, за кибитку, лошадку и прекрасный и богатый чепрак, и как дорогим знакам вашей милости и дружбы не могу поставить цены. Взятие Сабаша может и должно много способствовать к покорению Белграда, но, судя по времени и той отчаянности, с какой турки против их защищаются, или, лучше сказать, как кидаются, я очень боюсь, чтобы визирь, или та толпа, что против их назначена, не ускорила своим прибытием, и чтобы то не имело подобного события, что произошло под Дубицей, и чтобы они, и забрав все крепости, наконец не ослабели и не потерпели от идущей против их громады. Я полагаю все, что турки не сделают сначала и тотчас покушения на Крым, но будут уверительно тем стращать и между тем выглядывать, что вы будете делать, чтобы в свое время Очаков подкреплять или осаду его затруднять; и ежели наш флот не может взять над ними поверхности, то они вещественно нам мешать могут. Но не уйдет ничто из вашего вида и ничто не превозможет над тою лучшей готовностью и волею и жаром, с какими вы ваши дела обыкновенно ведете, и все пойдет по вашему хотению без малейшего сомнения и кончится с честью и славой.

Сего вам найискреннейше желает от всего сердца и души вам привязанный ваш всепокорнейший слуга

Граф Румянцев-Задунайский

P. S. Малые мои партии, что ходили за Днестр, пленили одного байрактара[106] и одного спага, бежавших из Хотина; не нашел на берегу нигде и следов неприятеля, который, я полагаю, удалился для сближения или соединения с большими кучами.

Письмо П. А. Румянцева тайному советнику графу А. А. Безбородко[107] о взаимоотношениях с австрийцами

16 мая 1788 г.

Милостивый государь мой граф Александр Андреевич!

Из при сем следующей реляции вы увидите мои заботы в рассуждении неизвестности, и, сколько мне кажется, не лучшего соглашения дел с нашими союзниками. Чудно, что и они не лучше знают, как мы, где визирь или вообще турки поделись, исключая тех, кои свои хижины люто защищают. Принц Делинье[108]

мне сказывал, что цесарь его о том спрашивает. Я не понимаю, что делается тогда, когда бы, казалось, одним мигом все кончено быть; и мне кажется, что, одни воюя, мы больше делали и больше ведали. Мое положение тем еще больше неприятное, что я не имею непосредственного дела, а завишу от иных и многих, и остается мне только желать, чтобы все сие желаемый и лучший конец получило. Не покидайте меня вы в сем положении, не весьма приятном, и будьте уверены об искренности чувств, почтении и усердии.

Вашего сиятельства всепреданнейший и всепослушнейший слуга

Граф Румянцев-Задунайский

ИЗ РЕЛЯЦИИ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ПОДГОТОВКЕ К ПЕРЕПРАВЕ ЧЕРЕЗ ДНЕСТР

2 июня 1788 г., деревня Липовцы

Государыня всемилостивейшая!