Великая иллюзия

– Далее – самое важное. Экспертиза не может установить точное время смерти потерпевшей. Вывод расплывчатый – двое-трое суток. Связано это именно с действием бродифакума, который является мощным антикоагулянтом, препаратом, препятствовавшим свертыванию крови, разрушившим ее структуру. И сама причина смерти, по выводам эксперта, – результат не только отравления, но и острой сердечной недостаточности, возникшей у Гришиной после того, как яд попал в ее организм.

– Инфаркт? – спросила Катя. – Все же она умерла от инфаркта?

– Эксперт пишет о предынфарктном состоянии на фоне острого, постепенно прогрессировавшего токсикоза. – Гектор перевернул страницы и показал ей. – Смерть Гришиной наступила при тесном взаимодействии обоих факторов.

– Гектор Игоревич, объясните мне по-человечески! – взвыл капитан Блистанов. – Как именно и отчего она умерла?

– Она получила сначала среднюю дозу яда. Что это было – раствор бродифакума или гранулы из брикета – пока неясно. Возможно, отравили ее во время чаепития в саду. Ей стало плохо с сердцем. Сердечный приступ – на это и рассчитывал убийца. Когда она уже лежала на траве, ей при помощи ножа разжали зубы – отсюда и повреждения слизистой, и сколы эмали зубов – и влили в рот раствор сверхбольшой концентрации бродифакума. Бутылку с ядом сунули в рот ей, ты понял, Сеня? У нее – еще живой, но совершенно беспомощной – началось сильнейшее кровотечение от такой дозы. Однако она умерла не сразу. Убийца все это время находился на ее участке и, возможно, в доме. Заметал за собой следы. Забрал со стола посуду, чтобы создать иллюзию того, что Гришина пила чай одна. Возможно, приложил ее пальцы к брикету с ядом, который мы нашли в сарае, – брикет специально туда подбросил. Убийца ждал смерти своей жертвы, он должен был удостовериться, что Гришина мертва. Старался не оставить улик, которые бы его изобличили, чтобы все со стороны выглядело так, будто никого постороннего ни в доме, ни на участке не было – ворота и калитка заперты изнутри. Единственный допущенный досадный прокол с лестницей, брошенной у забора за сараем. Я тебе вчера вечером мейл об этом послал длинный – ты прочел?

– Прочел, но… мы же вроде решили, что дело в шляпе, суицид. – Блистанов тяжко вздохнул.

– По лестнице через забор – таков был путь отхода после того, как наступила смерть жертвы. С лестницей перебраться нетрудно, там склон холма, потом лестницу длинной палкой оттолкнули от забора, и она упала на участок. Убрать ее с места убийца уже не мог. Хотя…

– Гек, что? – спросила Катя осторожно.

– А то, что все сказанное мной вам насчет инсценировки тоже может оказаться всего лишь ловкой иллюзией, созданной для отвода глаз. Эффект матрешки – сюрприз внутри сюрприза.

– То есть как же? Почему вы так думаете, Гек? – Катя чувствовала, что и сама уже «в паутине», по меткому выражению Блистанова.

– Из-за куколки одалиски. Катя, предъявите ее капитану.

Катя достала из сумки пакет с останками глиняной фигурки. Гектор положил на стол чистый лист бумаги, и она осторожно вытряхнула из пакета глиняные черепки разбитой куколки. Гектор коротко сообщил Блистанову, где они ее нашли.

– Расправа над одалиской – не прокол, а осознанный акт, свидетельствующий либо о гневе, ярости, сильном душевном волнении, либо о торжестве, триумфе. Убийца дал волю эмоциям, потому что был уверен – даже если фигурку найдут, то никак не свяжут со смертью Гришиной. И я подумал, когда мы ее увидели разбитой о ствол… А что, если садовое чаепитие – суть фальшь? Может, вообще никогда не происходило оно на самом деле?

– Но стол накрытый, посуда, чайник… И вы сами сказали – убийца пытался создать видимость того, что Гришина чаевничала одна, хотя за столом находились на момент отравления двое. – Катя ощутила внутри холодок. Какое странное дело… Почему все настолько смутно, зыбко и так… тревожно?

– Картина чаепития рисует нам лишь определенный узкий круг подозреваемых. Но убийца мог принадлежать к тем, кого Гришина боялась и добровольно к себе на участок не пустила бы. А такие люди, насколько я уже понял, в ее окружении имеются – с которыми она не стала бы чаи гонять. Убийца мог проникнуть к ней на участок тайно – через забор на склоне. Незаметно отравить что-то бродифакумом. Вызвать у Гришиной сердечный приступ. Дальше действовать, как я вам описал. Ну а потом имитировать в саду обстановку чаепития, создать еще одну иллюзию – мол, чаевничали двое, а затем этот второй все забрал – чашку с блюдцем, бокал, ложку десертную. То есть отравитель – кто-то из ближнего круга.

– Принцип матрешки – сюрприз в сюрпризе? Так только спецслужбы работают, – хмыкнул Блистанов. – Гектор Игоревич, сорри, но у вас налицо профессиональная деформация. Чур, чур меня от таких методов! И я вообще не понимаю, при чем здесь какая-то одалиска? Кукла? Как она связана с Гришиной?

– Арсений, вы изъяли из дома фотографии, о которых я вчера говорила вам и эксперту? – спросила Катя.