Великая Испанская империя

Даже заклятый враг не упрекнул бы Филиппа в каком-либо деянии, каковое, напрямую или косвенно, не опиралось бы на чувство ответственности короля за своих подданных. Однако, будучи недоверчивым по природе, он, к сожалению, подозревал в дурных умыслах двух умнейших мужчин своего рода — сводного брата, дерзкого дона Хуана, незаконнорожденного сына императора^{‹‹76››}, и его племянника Александра Фарнезе, выдающегося полководца и сына Маргариты Пармской^{‹‹77››}. Вдобавок Филипп стремился, похоже, к тому, чтобы нанимать в секретари людей покладистых, вроде Руя Гомеса де Сильва (принца Эболи) или, позднее, Матео Васкеса.

Врожденная осмотрительность Филиппа сказывалась и на его образе правления. В этом отношении он оказался полной противоположностью своего отца, который часто рисковал, порою с катастрофическими результатами, и, случалось, рисковал понапрасну. Филипп же уделял большое внимание институтам, через которые он управлял королевством, что год от года становилось все больше. Но, рассуждая об этих институтах, мы должны помнить, что Филиппа с юности всегда сопровождали птички в клетке и что он был готов сотворить что угодно, «при условии, что это могло быть сделано в его стране», если цитировать Суньигу^{‹‹78››}. Он не держал телохранителей. Ему нравилось, когда к нему обращались «сеньор», а не «ваше величество» (а император Карл, к слову, настаивал на втором варианте). Он не любил корриду, но никогда не осуждал ее публично, сознавая, что это популярное развлечение^{‹‹79››}.

В Саламанке, еще до первого брака с Марией Португальской, Филипп часто слушал лекции в университете. Возможно, ему довелось побывать на выступлениях великого богослова Франсиско де Витории, основоположника международного права.

Итак, пытаясь определить место Филиппа в истории, нужно помнить о его нетипичной для монархов любви к искусству. Он был противоречивым человеком, интеллектуалом, горячо любившим свою страну, и страстным охотником, а также коллекционером. Эти противоречия были столь же разнообразны, как и его интересы.

2. Король Филипп: монарх-бюрократ

Любовь, каковую я всегда питал к этому королевству, сердцу моих владений, стране, где я родился, где меня вырастили и где я начал править еще при жизни императора, моего отца и сюзерена… понуждает меня возвратиться в эти края, повидать их снова и помочь им, оставив родовые владения во Фландрии и Италии, пусть и те, разумеется, немаловажны. Мои любовь и уважение обращены сюда.

Филипп II в 1558 году^{‹‹80››}

Как и Фридрих Великий в Пруссии восемнадцатого столетия, Филипп II предпочитал, чтобы все полезные сведения и все новости поступали к нему в письменной форме. Исходя из этой своей привычки, в 1566 году он заказал обзор Испании, «Reloción topográfica», основанный на ответах представителей власти на местах на пятьдесят семь вопросов. Это был самый полный обзор, составленный в то время для европейского монарха, пожелавшего узнать, как обстоят дела в его собственном королевстве. В 1570 году Филипп также пригласил из Брюсселя неплохого пейзажиста Антона ван ден Вингерде сделать зарисовки главных городов Кастилии^{‹‹81››}. Франсишку Домингешу^{‹‹82››}, ботанику из Португалии, поручили составить аналогичный комплексный отчет о Новой Испании, колониальных владениях короны в Новом Свете, а Хуана Лопеса де Веласко назначили «космографом» и историком Америки^{‹‹83››}. В 1576 году Филипп одобрил список из сорока девяти вопросов, на которые надлежало ответить всем испанским чиновникам в Америке. Результаты «географических изысканий» стали публиковаться со следующего года.

Уже в 1560 году Филипп начал подумывать о превращении Мадрида в столицу своего королевства^{‹‹84››}. Он успел к тому времени повидать королевские дворцы других монархов в Северной Европе; располагал зарисовками этих дворцов и, как упоминалось выше, велел призвать ко двору архитектора Баутисту де Толедо. Эти устремления короля проистекали из следующих соображений: будет намного полезнее иметь все правительственные документы в одном месте; любой, кто так или иначе связан с документами, выскажется за наличие общего дома для них. В качестве регента Филипп в 1545 году предпринял первые шаги по преобразованию крепости Симанкас в национальный архив. Сама эта блестящая идея принадлежала главному секретарю императора Карла Франсиско де лос Кобосу.