Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы, 1884–1909 гг.

В первые же дни по кончине Великого Князя, Августейшая Супруга Его соизволила выразить желание стать во главе Палестинского Общества, к задачам и целям которого Ее Высочество и ранее всегда относилась с живейшею внимательностью. Такое желание Великой Княгини Елисаветы Феодоровны вице-председатель Общества, сенатор Аничков имел счастье 14 февраля лично повергнуть на благовоззрение Государя Императора, Всемилостливейше соизволившего в тот же день на назначение Великой Княгини председателем Общества.

По доведению о сем до сведения Великой Княгини, Ее Императорское Высочество изволила осчастливить Совет Общества нижеследующей телеграммой:

«Сердечно утешена милостью Государя поручить Мне председательствовать в Императорском Православном Палестинском Обществе; сподобившись великого счастья поклониться Гробу Господню, Я с тех пор сохраняю крепкую любовь и уважение к деятельности Общества; уповаю, что молитвами Моего незабвенного Мужа Господь вразумит Меня и поможет в совместной работе с достойными деятелями Общества служить на благо его высокосвятым целям

ЕЛИСАВЕТА».

(Московские ведомости. 4 марта 1905. № 62. С. 3.)

С этого времени началась совместная работа Н. М. Аничкова и Елисаветы Феодоровны через переписку с помощником председателя М. П. Степановым (примерно, каждую неделю), который докладывал или читал письма Николая Милиевича великой княгине. При необходимости личные встречи Аничкова с Елисаветой Феодоровной происходили в Москве или в Петербурге. Первое совещание под руководством великой княгини состоялось 28 марта в Петербурге.

Н. М. Аничков — М. П. Степанову

28 марта

… Извиняюсь перед Ее Высочеством, если недостаточно вразумительно сообщал о делах Общества. Я привык докладывать Великому Князю, даже Государю, но с Новым Августейшим Председателем имел первый раз деловой разговор и первый раз видел Великую Княгиню после смерти Ее Августейшего Супруга. Поэтому невольно пред глазами проходило все виденное в Москве и все читанное об ужасном событии, при котором Ее Высочество высказала столько великихчерт сострадания, человеколюбия, мужественной твердости, беспримерной доброты и неземной кротости. Не даром же люди всех партий, национальностей и направлений воздают Ей единодушно сознательную дань уважения и удивления.

(АВПРИ. Ф. 337/2. Оп. 13. Д. 2. Л. 126–126 об.)

Н. М. Аничков, опытный чиновник высшего ранга, очень деликатно вводит великую княгиню в необходимый стиль руководства Советом Общества, ясно понимая, что во главе организации «встала одушевленная лучшими стремлениями, но, конечно, неопытная в делах Общества Высочайшая Особа»[1956]. И великая княгиня постепенно входит круг своих новых обязанностей.

Скажем сразу, что через год Аничков будет уже удерживать великую княгиню от принятия самостоятельных решений и настаивать на совместной работе с Советом Общества.

Н. М. Аничков — М. П. Степанову

18 июля 1906 г.

… Правду сказать Вам, меня несколько удивляет перемена в направлении дел по управлению ими в Палестинском Обществе. Прежде, при Великом Князе, нередко получались разные более или менее важные просьбы и обращения к Нему по различным вопросам и всегда таковые присылались Вами в Канцелярию Общества с надписью, начертанной Его Высочеством: «В Совет», который и старался возможно тщательнее разобрать и обсудить предложенное и направить затем, сообразно своему опыту, умению и знаниям. Теперь подобных резолюций Ее Высочества Совет не имеет и важные, существенные дела узнает из моего доклада, так сказать, post factum, когда Августейшим Председателем дело уже решено и решение это сообщено для исполнения. Так было по делу Сергиевского скита и по делу о школе для мальчиков в Бейруте. Мне неизвестна причина установления нового порядка и отступления от прежде принятого, но прежний был для Совета удобнее и для меня легче.

(АВПРИ. Ф. 337/2. Оп. 13. Д. 2. Л. 256 об.-257.)