Великая Мать. Том 2

Теперь, я не знаю, какой вам устроить экзамен, чтобы видеть насколько вы, сестры, гармонизированы. Я бы хотел, чтобы из всего, что здесь произошло и что было сказано, ни одного словечка не вышло наружу. В течение одного месяца пусть вне школы никто ничего не знает. Ну, можете вы это сделать? Вы скажете, что вы это можете сделать, а после всё-таки что-то выйдет наружу. Тогда откуда вышло? Откуда сумело проникнуть? Неплохо, что вы любите рассказывать, это хорошая привычка, потому что так передается культура, но здесь это похоже на лягание коня. Имея такие привычки, ты будешь внимательна, ты скажешь: «Уже нет лягания!». Иной раз молчание — золото, но это не означает, что вам всегда нужно молчать. Если у тебя нет привычек, нет никаких обязательств, ты можешь говорить, сколько хочешь. Вы все научились этому искусству. Есть такие корреспонденты. Особенно их много в Америке. Там платят большое вознаграждение людям, которые собирают новости, и заполняют ими газеты. На что это похоже? Я дам вам задачу, а вы возьмете и растрезвоните о ней до того, как её выполните. Я не имею ничего против, чтобы вы рассказали о задаче после того, как её выполните. А вы растрезвоните о ней налево и направо, после чего задача станет невыполнимой, и вы будете искать причину снаружи. Не то, чтобы вы делали это по злой воле. Я попрошу вас молчать, потому что думаю, что вы уже выросли, понимаете вещи. У человека есть приобретённые привычки. Например, в Америке есть проповедник, который шевелит плечом, когда говорит. Плохие эти привычки. Каждый должен стремиться обуздать свои привычки. Все, кто слушает этого проповедника, смеются, а он и не замечает, что шевелит плечом. Вот где вся наша слабость: много раз мы хотим исправить какой-то наш недостаток, но когда говорим, забываем о нём. Нет, ты будешь контролировать свою руку! Не плохо, что проповедник шевелит плечом, но есть случаи, когда рука должна подчиниться человеческому сознанию, должна слушаться, — и ничего больше! Должна быть дисциплина! А если глаз захочет делать всё, что хочет? Или же лицо? Знаете, какие гримасы оно будет делать? Нет, лицо должно слушаться. Вообще, нет такого желания, которого человек не мог бы реализовать. И в данном случае человек может воздержаться от всех движений и действий, происходящих у него бесконтрольно.

Дам вам одно упражнение, в выполнении которого до следующего собрания должны принять участие все, кто меня сейчас слушает. Оно заключается в следующем: четыре раза в течение этого месяца каждую пятницу вы будете вставать точно в четыре часа утра и целый час проводить в размышлении, в глубоком размышлении. Будете молиться о благословении и внутренней гармонизации для себя и для маленькой группы здесь. Целый час проведёте в размышлении и будете молиться. Будете знать: точно в четыре часа — на духовную работу! И когда придёте сюда в следующий раз, та из вас, что не соблюдала правило, скажет об этом сама. Вы напишете имена, чтобы видеть, кто эти люди. Или как, хотите, чтобы никто о вас не знал? Потому что, если будет известно здесь, то всё распространится повсюду в Софии, все об этом узнают, а там разговор пойдет с плохой стороны. Следовательно, вторая часть задачи трудная. Первая часть легкая, но как только дело дойдет до второй, до открытого признания, вы испортите всё. Я сделаю другой опыт: открою без вашего признания, сколько из вас не выполнили правильно задачу. В следующий раз у нас будет счет. Я получу только числа от вас и буду знать, сколько человек не выполнили задачу. Тогда в следующий раз у нас будет приятное развлечение со счётом.