Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона

Мы прошли немного вперед, и он сказал, что, по его мнению, этот тайник может быть связан с гробницей Тутанхамона. Я сказал, что и сам так думаю. Впрочем, меня не оставляло чувство, что он знает значительно больше, чем говорит, а слушая меня, мысленно сравнивает информацию с тем, что уже знает. Яма, раскопанная Дэвисом, в настоящий момент совершенно открыта. Судя по всему, после того как отсюда забрали все самое ценное, этому месту больше никто не придает никакого значения. Однако я убежден, что если бы кто-нибудь начал здесь копать, то очень скоро выяснилось бы, что этот тайник является частью подземного комплекса, который ведет к гробнице Тутанхамона. Кстати, профессор Николас Ривз в 2000 году именно так и поступил, но результаты раскопок до сих пор не опубликованы.

Стоя на жаре в тихой и безлюдной на тот час долине, трудно было представить, какие драмы разыгрывались здесь, какие страсти бушевали за истекшие тысячелетия. Но те события, которые случились тут относительно недавно, всего каких-то сто лет назад, по моему глубокому убеждению, стали причиной, повлекшей за собой в первой половине двадцатого столетия длинную цепь убийств. Именно эти преступления и стали известны как «проклятие фараона».

XII

Череда необходимых убийств

Осирис, великий страх и благоговение внушаешь ты

в сердца людей, духов и умерших.

… И много образов его в Чистом Чертоге[238]

«Книга Мертвых»

Я не знаю, то ли в британских правящих кругах родилась мысль о том, чтобы забросить в общество идею о «проклятии фараона», то ли причиной распространения слухов о нем стало простое стечение обстоятельств. Однако я точно знаю, что рассказы о древнем проклятии оказались очень полезны, чтобы скрыть цепь убийств, совершавшихся на протяжении многих лет и позволивших сделать так, чтобы тайна исчезнувших папирусов никогда не была раскрыта.

Из тех, чью смерть связывают с «проклятием фараона», лорд Карнарвон оказался первым. Хотя очень может быть, что вовсе не он возглавляет этот страшный список тех, кого убили по приказу властей, желавших прекратить слухи о существовании папирусов. Лично я подозреваю, что Карнарвона отравили; как сообщалось, сразу после смерти его мумифицировали, а внутренности отправили в каирский госпиталь[239]. И это произошло, между прочим, невзирая на то, что в своем завещании он специально настаивал: «Факт моей смерти должен быть удостоверен в присутствии двух врачей»[240].

Как мы понимаем, если кто-то отравлен, то отравитель постарается как можно скорее избавиться от желудка жертвы, где будут содержаться свидетельства отравления.

Жена лорда Карнарвона Альмина вылетела из Англии в Каир, чтобы быть рядом с мужем, сразу, как только узнала, что он серьезно болен. Однако она, несмотря на всю поспешность, которой можно было ожидать от женщины в таких обстоятельствах, не смогла приехать быстро. После пересечения Ла-Манша она внезапно почувствовала себя очень плохо прямо на поле аэродрома в Ле Бурже. Остаток пути до Каира она проделала на пароходе из Марселя, что, в общем, тоже довольно странно для женщины, спешащей к умирающему мужу. Возможно, ей просто посоветовали не очень торопиться и подождать, пока неизбежная смерть не наложит свою костлявую руку на лорда Карнарвона. Во всяком случае, имеется множество свидетельств тому, что к тому времени их брак уже был далеко не благополучным. Это доказывает и тот факт, что спустя всего несколько месяцев после кончины лорда Карнарвона его сорокасемилетняя вдова сочеталась новым браком со своим возлюбленным подполковником Иеном Орислоу Деннистоном, который служил в гвардии и был моложе eе на четыре года[241].

После смерти Карнарвона его право на проведение раскопок автоматически перешло по наследству к Альмине. Кроме того, она унаследовала всю его коллекцию в замке Хайклер, насчитывавшую к тому времени 1218 предметов, большая часть которых была передана лорду Говардом Картером. Как утверждает Николас Ривз, в своем завещании Карнарвон указал, что «в случае, если Альмина примет решение распродать коллекцию… нация [Британский музей] должна получить право первого выбора за цену 20000 фунтов стерлингов, то есть значительно меньше реальной стоимости». Если же Британский музей откажется от этого предложения, то в завещании оговаривалось следующее: «Я бы хотел, чтобы коллекция была предложена нью-йоркскому Метрополитен-музею. При этом мистер Картер проведет все необходимые переговоры и установит цену»[242].