Читаем Великие правители Древнего Египта. История царских династий от Аменемхета I до Тутмоса III полностью

Вначале я привел ряд доказательств того, что календарь был учрежден Менесом через некоторое время после его восшествия на престол. Надпись на Палермском камне, в которой идет речь о последнем годе его правления, разбитом на отдельные месяцы и дни, свидетельствует о том, что в конце его царствования использовался календарный год, состоявший из 365 дней. Однако в начале правления Мейеса данный календарь еще не был принят.

В связи с тем что в египетском календаре не было високосных дней, каждые четыре года наступление нового года отставало на один день (или 0,24224 дня каждый год). В результате он отставал от смены времен года и расходился с солнечным годом, совпадая с ним только раз в 1508 лет. Таким образом, я пришел к довольно простому выводу: если моя датировка верна, то примерно в 3400 г. до н. э., когда календарь только появился, он точно соответствовал временам года.

Что он представлял собой? Он состоял из 12 месяцев, в каждом из которых было по 30 дней, то есть всего в календарном году было 360 дней. За ними следовали пять дополнительных дней, в результате чего в целом продолжительность года составляла 365 дней. Первые 360 дней были разделены на три сезона, каждый из которых состоял из четырех месяцев. Первый сезон назывался «ахет» – «время роста», второй – «перет» (значение этого слова не вполне понятно), а третий – «шему», или «время половодья». Первый подъем воды в Ниле, с которого начинается его разлив, происходит во второй половине июня. Это событие совпадало с началом шему, «времени половодья», или третьего сезона египетского календаря. Отсюда следует, что первый сезон начинался во второй половине октября, хотя ранее египтологи считали, будто его начало приходилось на июль.

Что же за событие, считавшееся подходящим поводом для начала нового года, в таком случае происходило во второй половине октября? Ответ содержится в анналах Палермского камня – в конце описания каждого года специально выделено небольшое пространство, куда вписывалась высота, на которую поднялась вода в реке в том или ином году. Оно могло символизировать дополнительные дни, добавлявшиеся в конце каждого года. Другими словами, год в 360 дней мог заканчиваться тогда, когда разлив Нила достигал своего апогея. Об этом событии, очевидно, оповещалось население страны, а затем оно вносилось в лакуну, предназначенную для описания пяти дней-эпагоменов. новый год начинался одновременно со снижением уровня воды в реке. Согласно таблицам Нобела – Питри, последний день последнего месяца 3400 г. до н. э. совпал с 15–16 октября, а новый год начался через пять дней – 20–21 октября. Свидетельствует ли это о том, что именно 15 октября вода поднялась максимально? Если это так, то нам ничто не мешает прийти к выводу, согласно которому календарь в Египте был введен именно в 3400 г. до н. э.

Работая над своей книгой, я использовал цифры, полученные мною в ходе собственных наблюдений, и ни минуты не сомневался в том, что уровень воды в реке начинал снижаться примерно 15 октября. Но впоследствии доктор Э. Мак-Кензи Тейлориз из Кембриджского университета снабдил меня более точными цифрами. По его сведениям, самой ранней датой кульминации разлива Нила, зафиксированной нилометром, расположенным на острове Рода, недалеко от Каира и Мемфиса[2], является 1 октября, а самой поздней – 11 октября. В Асьюте, который находится на 400 км выше по течению, вода достигает наивысшего уровня примерно на 10 дней раньше. Таким образом, можно предположить, что в устье Нила, на побережье Египта, это событие должно было произойти примерно на 5 дней позже, чем у острова Рода, то есть где-то 16 октября. Иначе говоря, разлив достигал апогея на всей территории страны к 16 октября – последнему дню последнего месяца календаря, составленного в 3400 г. до н. э. Здесь следует вспомнить, что Менее правил в Мемфисе, недалеко от острова Рода. Таким образом, окончательный уровень воды в Ниле на всей территории Египта определялся и оглашался к концу пяти дополнительных дней, о чем и свидетельствуют данные Палермского камня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Почему мы существуем? Величайшая из когда-либо рассказанных историй
Почему мы существуем? Величайшая из когда-либо рассказанных историй

Лоуренса Краусса иногда называют Ричардом Докинзом от точных наук. Он серьезный физик-исследователь и один из самых известных в мире популяризаторов науки, с работами которого российский читатель только начинает знакомиться. Уже подзаголовок его книги подчеркивает, что нарисованная наукой картина мира превзошла по величественности все религиозные эпосы. Это грандиозное повествование разворачивается у Краусса в двух планах: как эволюция Вселенной, которая в итоге привела к нашему существованию, и как эволюция нашего понимания устройства этой Вселенной. Через всю книгу проходит метафора Платоновой пещеры: шаг за шагом наука вскрывает иллюзии и движется к подлинной реальности, лежащей в основе нашего мира. Путеводной нитью у Краусса служит свет – не только свет разума, но и само излучение, свойства которого удивительным образом переосмысляются на всех этапах развития науки – от механики через теорию электромагнитных волн к теории относительности, квантовой электродинамике, физике элементарных частиц и современной космологии.

Лоуренс Максвелл Краусс , Лоуренс М. Краусс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Теория «жизненного пространства»
Теория «жизненного пространства»

После Второй мировой войны труды известного немецкого геополитика Карла Хаусхофера запрещались, а сам он, доведенный до отчаяния, покончил жизнь самоубийством. Все это было связано с тем, что его теорию «жизненного пространства» («Lebensraum») использовал Адольф Гитлер для обоснования своей агрессивной политики в Европе и мире – в результате, Хаусхофер стал считаться чуть ли не одним из главных идеологов немецкого фашизма.Между тем, Хаусхофер никогда не призывал к войне, – напротив, его теория как раз была призвана установить прочный мир в Европе. Концепция К. Хаусхофера была направлена на создание единого континентального блока против Великобритании, в которой он видел основной источник смут и раздоров. В то же время Россия рассматривалась Хаусхофером как основной союзник Германии: вместе они должны были создать мощное евразийское объединение, целью которого было бы освоение всего континента с помощью российских транснациональных коммуникаций.Свои работы Карл Хаусхофер вначале писал под влиянием другого немецкого геополитика – Фридриха Ратцеля, но затем разошелся с ним во взглядах, в частности, отвергая выведенную Ратцелем модель «семи законов неизбежной экспансии». Основные положения теории Фридриха Ратцеля также представлены в данной книге.

Карл Хаусхофер , Фридрих Ратцель

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука