Великий Ганди. Праведник власти

Министр по делам Индии Монтегю и вице-король Челмсфорд подготовили доклад о британской политике в Индии, на основании которого в 1919 году был принят закон об управлении Индией. Этим законом предусматривалось небольшое увеличение числа избирателей в центральную и провинциальные законодательные ассамблеи Индии с 1 до 3 % взрослого населения. Индийцам предоставлялись места в исполнительных советах при вице-короле и губернаторах провинций для занятия постов министров здравоохранения, просвещения и некоторых других второстепенных должностей колониальной администрации. Англичане полностью контролировали финансы, армию и полицию. Новый закон вводил избирательную систему по религиозным куриям и, таким образом, способствовал противопоставлению индусов и мусульман. Правда, в то же время это был единственный способ обеспечить представительство мусульман, которые в подавляющем большинстве провинций Индии составляли меньшинство, а также представительство индусов в тех провинциях, где преобладали мусульмане. Закон, расширяя права богатых, был рассчитан на их отрыв от освободительного движения.

В том же 1919 году вступил в силу закон Роулетта, названный так по имени его автора — британского судьи. Он предусматривал усиление уголовного наказания за антиправительственную деятельность. Полиция наделялась правом подвергать аресту и тюремному заключению и судить за закрытыми дверями всех подозреваемых в революционной деятельности.

Перед тем как начались баталии вокруг законопроекта Роулетта, Ганди тяжело болел дизентерией и был при смерти, даже приготовил последнее послание членам ашрама. Но его спас доктор, обложивший его льдом и заставивший в нарушение обета пить козье молоко. А окончательно вернула его к жизни возможность участвовать в борьбе против очередного дискриминационного закона. «Если бы я не был прикован к постели, то один вышел бы на бой, ожидая, что другие вскоре последуют моему примеру», — признавался Ганди. Он созвал собрание в ашраме и составил клятву сатьяграхи.

Еще до вступления закона Роулетта в силу Ганди писал письма вице-королю, призывая его не давать своего согласия на несправедливый законопроект. Но вице-король так и не внял призывам Ганди.

И тот решил: раз уговоры не помогают, нужны активные и организованные действия. Ганди основал «Сатьяграха сабху» («Союз сатьяграхов»), члены которого поклялись, несмотря на угрозу тюремного заключения, не повиноваться несправедливому закону.

Ганди, еще не оправившийся после болезни, начал поездки по стране. Он находился в Мадрасе, когда закон Роулетта вступил в силу. Он долго думал, как отменить закон, пока не заснул. А утром его осенило. Надо призвать всю Индию к харталу (всеобщей забастовке) в знак протеста против дискриминационного закона. Должна быть прекращена любая экономическая деятельность. Все время должно посвящаться посты и молитвам. Ганди считал, что «борьба наша — священна, и нужно начать борьбу с акта самоочищения».

Ганди сам удивился, насколько массово откликнулись индийцы на его призыв. «Кто может сказать, как все это произошло? Вся Индия — от края до края, все города и села — все провели в назначенный день полный хартал. Это было великолепное зрелище!» В Дели хартал провели 30 марта, в Бомбее — 6 апреля.

Ганди вспоминал, что в Дели «полиция преградила путь процессии хартала, направлявшейся к железнодорожной станции, и открыла по ней огонь. Были раненые и убитые. По Дели прокатилась волна репрессий». Он сам участвовал в хартале в Бомбее. Задолго до восхода солнца толпа собралась на пляже в Чоупати, где каждый совершил ритуальное омовение. Ганди объяснил, что ошибка, из-за которой события в Дели приняли трагический оборот, заключалась в том, что участники хартала отказались разойтись и оказывали сопротивление при аресте, тогда как арест и был целью акции. Ганди призвал участников сатьяграхи к дисциплине и самоконтролю, чтобы ни в коем случае не отвечать насилием на насилие.

Вечером началась акция гражданского неповиновения. Во время нее на улицах продавали запрещенную литературу, в частности сделанное Ганди переложение на гуджарати книги Рёскина «Последнему, что и первому» и манифест «Хинд сварадж». Также раздавали нелегальную газету «Сатьяграха». Все книги были распроданы, хотя их покупка, равно как и продажа, карались тюремным заключением.