Великий Яковлев. «Цель жизни» гениального авиаконструктора

«Параллельно был заложен дублер Як-1, в который по горячим следам первенца вносились всевозможные коррективы. Несмотря на это самолет строился значительно быстрее первого, и уже 17 апреля 1940 года сделал первый полет. Яковлев очень торопился со своими истребителями, зная, что в конце марта и в начале апреля также начали летные испытания самолеты ЛаГГ-1 и МиГ-1. Еще до того, как был построен дублер, АэС пригласил второго летчика-испытателя Сергея Корзинщикова, предвидя возможность задержки летных испытаний при одном летчике. Это вызвало сильное недовольство Пионтковского. Пытаясь смягчить ситуацию, Яковлев назначил Юлиана Ивановича шеф-пилотом завода, а также предложил ему заранее выбрать, на каком из двух экземпляров он хочет летать. Юлиан выбрал первый, не подумав, что второй окажется более доведенным».

Реакция Пионтковского чуть-чуть смутила Яковлева. Чуть-чуть. Он надеялся – да что там надеялся, был уверен, – что такой мудрый человек, как Юлиан, окажется выше обид, а тот обиделся, что Яковлев не посоветовался с ним по поводу того, нужен ли вообще второй испытатель. Тут только Александр Сергеевич поймал себя на мысли, что он и не думал советоваться. Ему не нужны советчики. Это потеря времени, он четко знает, чего хочет…

Помимо верного Пионтковского, у истоков коллектива стоял еще и Дед, так уважительно называли А.А. Демешкевича. Надежный, крепкий специалист, на которого он, Яковлев, всегда мог и может положиться. Демешкевич и Пионтковский – два столпа, два старших товарища, без которых он своей команды не мыслил. Но два – это еще не коллектив. Какие прекрасные ребята трудятся рядом с ними! Сергей Трефилов. Виктор Хромов. Евгений Адлер. Александр Кабанов. Кирилл Вигант. Леон Шехтер. Андрей Ястребов. Константин Синельщиков…

Яковлеву никак не хотелось трений в своем коллективе. При нынешней его загрузке – главный конструктор, замнаркома, начальник главка – ему нужно было, чтобы его соратники, коих он с такой любовью и тщательностью собирал и отбирал все эти годы, работали бы слаженно и дружно.

Теперь они вдвойне, втройне крепче прежнего привязаны к нему, к делу, которому он посвятил свою жизнь. Но творческий коллектив – сложная штука – те тонкие нити бесшабашного товарищества, молодежного энтузиазма, которые связывали их с ним в начале 30-х, когда все только начиналось, непременно будут истончаться, и отход самого Яковлева от непосредственного ежедневного контакта непременно скажется на атмосфере в коллективе, но надо сделать так, чтобы это не ослабило коллектив, а, наоборот, вдохнуло бы в ребят гордость, уверенность. А что касается его самого, то ему, Яковлеву, надо надеяться на себя, на свой здравый ум, и только потом на те могучие силы, которые вынесли его на самый верх, в круги, где товарищество, дружба и прочие сантименты не просто не в ходу, но и даже опасны.

Но при всей своей занятости Яковлев очень тщательно, можно сказать, даже придирчиво отбирал людей для своего КБ. Помимо того, что каждый приходящий работать под его начало должен быть не просто профессионалом высокого класса, но и членом команды.

Своим последним «приобретением» Яковлев очень был доволен. В 1938 году к нему пришел (по рекомендации С.В. Ильюшина) конструктор планеров Олег Антонов.

Антонова Яковлев знал довольно хорошо еще с тех времен, когда сам занимался планеризмом. Более того, он еще тогда в Коктебеле выделил Олега Антонова из общей массы веселых, простых, порой бесшабашных любителей парящих полетов, отметив его внутреннюю интеллигентность, основательную («гимназическую») образованность. Антонов от любительства в деле создания планеров перешел к профессионализму, и на заводе в Тушине он стал строить планеры собственной конструкции. В 1938 году после закрытия завода судьба беспартийного конструктора повисла на волоске. Олег Константинович обратился за советом к «старому планеристу» Сергею Владимировичу Ильюшину, и тот порекомендовал ему молодой коллектив своего протеже Александра Сергеевича Яковлева.

Антонов тяжело переживал свое отлучение от самостоятельной работы, и Яковлев это чувствовал. Вот как вспоминает жена О.К. Антонова Елизавета Аветовна Шахатуни о начале работы Антонова под началом А.С. Яковлева (со слов мужа):