Великий князь

- Однако, в соединении с даром нашей крови гипноз оборачивается не ключом, но тараном тяжким, коему что ворота, что стена - все без разницы. Поэтому запомни основное правило этого искусства: разум человеческий очень хрупок, и сломать его всегда проще, нежели оставить в целости. А уж собрать такие осколки в единое целое может только Вседержитель.

Коротким молчанием завершив вступительную часть, Дмитрий перешел к конкретным указаниям:

- Итак, первое твое упражнение!..

***

- Пошла!

Щелк!..

Вот уже шестой день кардинал-епископ Хелма и Вармии, секретарь короля Польского, опытный теолог и одаренный дипломат терпел тяготы и лишения осенней дороги, а заодно терпеливо скучал. Надо сказать, что чувство это было Станиславу Гозию привычно, и не вызывало какой либо тоски или же упадка духа - тем более, что причина, заставившая пожилого клирика бросить все свои дела и выехать в полоцкое воеводство, была очень весомой. Вернее сказать, их было ровным счетом две: во-первых, повеление христианнейшего государя Сигизмунда Августа. А во-вторых, возможность сильно досадить великому князю Московии - если только его знатнейший вельможа и троюродный племянник князь Бельский действительно решился сменить сюзерена и отринуть византийский канон. Выгоды сие деяние сулило куда как немалые!.. Если уж кровный родственник государя северной Руси его покинет - то что же говорить об остальных? Зерна вечных сомнений, злобного раздора и предательства в душах боярских наверняка дадут обильные всходы! А если и нет, то осведомленность князя в замыслах царя Ивана была такова, что сама по себе с избытком оправдывала все возможные траты и хлопоты. Опять же, такой перебежчик наверняка знает немало интересных подробностей о гарнизонах порубежных крепостей и городов, припасах и воинской силе... Так что плата за подобную услугу в виде какого-нибудь староства в наследственное владение совсем не выглядела чрезмерной.

- Надеюсь, переговоры выйдут удачными.

От монотонного звука осеннего дождя Гозий впал в сентиментальные воспоминания. Лет семь (или уже восемь?) назад он как-то навещал по делам церкви Полоцк. Доблестная шляхта, пронырливые евреи-зерноторговцы, основательные купцы-литвины, старательные ремесленники и благочестивые горожане... Сохранилось ли все это? Да нет, вряд ли. Злобные московиты огнем и мечом прошлось по многолюдному и процветающему полоцкому воеводству, превратив его в некое подобие пустыни.

- Теперь только время и милостивое внимание короля исцелят глубокие раны этой земли.

Спутник кардинала и одновременно его слуга, подумав, что обращаются к нему, тревожно шевельнулся - но не дождавшись каких-либо слов, вновь замер. Сам же Гозий выглянул из возка, осматривая приближающуюся заставу, и невольно нахмурился. Ибо она напомнила ему о наказании Господнем, ниспосланном за грехи человеческие - неумолимой и неизлечимой чуме! Начавшись в Швеции, эта кара божия довольно скоро перекинулась и на Данию, затем прошлась по германским княжествам, откуда ядовитой змеей вползла в благословенную Польшу... А уже из нее Бледный всадник пожаловал и в Великое княжество Литовское, весьма озаботив этим бородатых схизматиков-северян.

- Тпрру!

Возок резко дернулся, останавливаясь.

- Кто такие будете, откуда держите путь?

Проводив взглядом слугу, выскочившего под дождь с подорожной грамотой, Гозий немного помешкал, а потом осторожно сдвинул тяжелый бархат занавески - только для того, чтобы увидеть хмурых стрельцов с бердышами наперевес. Тем временем начальствующий над воинами дворянин выслушал служку, что-то у него переспросил, после чего с легким треском распахнул дверку возка. Внимательно оглядел путешественника, выискивая у того на лице малейшие следы болезни, затем едва заметно кивнул и сквозь зубы пожелал доброго пути. Впрочем, клирик на это лишь тонко усмехнулся - ибо бессильная злость московитов его изрядно забавляла. Порыв ветра раздвинул занавески, принеся с собой запах сырости...

- Пошла!

Щелк!..

Спрятав кисти в рукавах дорожной сутаны, Гозий зябко повел плечами - возраст, проклятый возраст! Лет этак с десяток назад он бы и не заметил осеней слякотной хмари, а теперь вот кутается в теплую меховую накидку-полог и мечтает о кубке горячего испанского вина со специями. И о еще одной жаровне, полной рдеющих углей - чтобы сунуть ее под самый бок и наконец уже согреться!.. Ну ничего, до Полоцка уже рукой подать. Скоро, совсем скоро он покинет тряский и буквально напитавшийся сыростью возок и насладится гостеприимством скромной монашеской обители бенедиктинцев...

- В сторону, лях!