Великий посланник

Рука под щитом онемела от множества парирований; черт побери, она даже несколько раз задела меня!.. Правда, вскользь, без особого урона. Я в ответ трижды кольнул ее в нагрудник, раз хлестанул по набедреннику, еще разок опять угодил шитом по шлему, в надежде сбить с темпа, но чертова скандинавка даже ничего не заметила.

Убивать гревинду все еще не хотелось, но так уже не могло продолжаться, поэтому я решил рискнуть. Сделал вид, что не могу больше владеть рукой со щитом, опустил ее и подставился. Атака последовала мгновенно, один из топоров тут же рубанул по моему наплечнику, но только вскользь, потому что я в полуобороте уже скользнул вперед, ухватил Инге за руку и шею, пользуясь инерцией, развернул и задней подсечкой сбил с ног. Упал всем телом сверху и несколько раз со всей дури саданул оголовьем рукоятки меча по барбюту, а потом еще добавил кулаком.

Почувствовав, что скандинавка обмякла, откатился в сторону.

В глазах плыл кровавый туман, окрашивая дрейфующие по небу облака в розовый цвет. Сердце бешено колотилось, грозясь выскочить из груди, левая рука онемела до состояния полной бесчувственности, а правое плечо разрывала пронзительная пульсирующая боль. Сил хватало только на то, чтобы оставаться в сознании.

Чертова сука! Млять, тут поневоле поверишь, что в девку вселяется какая-то нечисть. С самого момента моего попадания в Средневековье ни в одном одиночном поединке никому не удавалось меня так отделать. А этим поединкам счет уже на десятки пошел. Да, бывало и хуже, но тогда я сражался с несколькими противниками. Нет, ты смотри, едва не угробила, зараза!.. Хотя нечего скулить, сам виноват. Девка свирепая, слов нет, но брала в большей степени напором и быстротой, возможностей ее убить у меня было полно, особенно в первой фазе поединка, до того, как огрел баклером по башке. Ан нет, захотелось невинного девичьего тельца. Тьфу на тебя, граф божьей милостью…

– Сир, сир, вы живы?! – Перед глазами возникла морда медикуса, и сразу в нос шибануло чем-то мерзко вонючим.

– Otwali, urod! – Я наугад отмахнулся. – Prirezu na hren!..

– Сир, – физиономия лекаря тут же сменилась рожей Логана, – я помогу вам…

– Сам. – Я перевалился на бок, встал на колени и после недолгой паузы утвердился на ногах. Подождал, пока туман в глазах рассеется, и огляделся.

Так… Инге лежит без сознания, лицо мертвенно-белое, из уголка рта, носа и рассеченной брови стекает ручейками кровь. Это понятно, приложил я ее неслабо, хорошо хоть лицо не расквасил, бил по шлему сбоку. Что дальше… Один из мурман стоит на коленях, опустив голову и обхватив ее руками, а второй… второй лежит лицом вниз, со связанными за спиной локтями. Башка разбита, патлы слиплись от крови. Рядом пара латников. Не понял… Да и хрен с ним, потом разберусь. Все наши толпятся вокруг меня, братец Тук, Отто, Луиджи, падре Эухенио, а лекаря прогнали, вон, бедолага, в сторонке переминается с ноги на ногу.

Вдруг все разом загомонили, словно у меня вытащили ватные затычки из ушей.

– Ваше сиятельство! Это было, было… Поздравляю с победой!!!

– Сир, я почти ничего не успевал заметить, так быстро вы сражались…

– А девка, девка-то, сущая волчица… даже выла…

– Никогда такого не видел, не иначе – в нее вселился дьявол…

– Напрасно вы ее пощадили, сын мой, напрасно. Или сберегли для костра?

– Сир, вы не пострадали? Где этот лекарь шляется? Иди сюда, сволочь ученая…

– Я здесь, ваша милость…

– Кровь, у него из-под наплечника кровь течет. Сюда…

– Да здесь же я…

– Чертов лекаришка!

– Не поминай нечистого, грешник!

– Простите, падре, больше не буду…

Я подождал еще немного и заорал:

– Тихо, мать вашу за ногу!

Мгновенно наступило гробовое молчание.

– Август.

– Я здесь, ваше сиятельство.

– Осмотри графиню.

– Как прикажете…

– Что с ним? – Я показал рукой на мурманина.

– Дык, это… – скотт пожал плечами, – кинулся, когда вы ее завалили. Пришлось прибить. Дорезать, сир?

– Пожалуй.

– Сир, она мертва! – встревоженно сказал Рихтер, держа у рта Инге пластинку полированного металла. – Не дышит…

Я оттолкнул его, просунул руку под горжет норвежки и прижал палец к ее шее. А уже через мгновение облегченно выругался: пульс прощупывался, очень слабо, но прощупывался.

– Живая она.

– Простите, сир… – Лекарь повинно опустил голову. – Я не успел проверить сердцебиение…

– Прощаю. Теперь осмотри меня. А вы снимите с нее доспех и отнесите ее в тень, на лоб положите мокрую тряпку…

После осмотра выяснилось, что никаких серьезных ран я не получил. Топор Инге сорвал наплечник и пробил кольчугу с гамбизоном, но только слегка порвал мышцу, остальное – мелочи: ушибы, синяки да гематомы. Обычное дело.

А вот норвежка так и не очухалась, пришлось нести ее в лодку на руках.