Великий путь пробуждения. Комментарий к поучениям Махаяны о семи пунктах тренировки ума

Из текста «Семь пунктов тренировки ума» и комментариев к нему видно, насколько далеко может простираться сочувственный настрой. Здесь постоянно упоминается медитационное упражнение Махаяны, нацеленное на развитие сочувствия и понимание пустоты. Оно называется по-тибетски «тонглен», что означает «давать и брать». Вначале медитирующий сосредотачивается на дыхании и успокаивает ум. Затем он вспоминает о том, какие боли и мучения переживают существа в обусловленном мире. Их страдание он представляет себе в виде черного дыма. Желая освободить всех от боли, он вдыхает черный дым, и тот растворяется у него в сердце. При выдохе практикующий заполняет пространство ярким светом радости – и существа становятся счастливыми. В этом и состоит процесс медитации: вдыхаем черный дым страдания существ и выдыхаем ясный свет своего счастья. Тонглен учит по-настоящему сочувствовать другим, не думая о себе. Кроме того, он развивает мудрость: если страдание иллюзорно, то невозможно приобрести или потерять ничего реального.

Обобщая уровень Махаяны, можно сказать, что его девиз: «Жить для других». Некоторые советы о том, как это осуществить практически, содержатся в книге «Великий путь пробуждения».

Елена Леонтьева

буддолог,

кандидат исторических наук

Предисловие

В XI веке тибетский буддизм восстанавливался после двухсотлетнего периода упадка, вызванного гонениями со стороны царя Лангдармы¹[1].Это было время большого интереса к учению Будды. Многие тибетцы предпринимали долгие и опасные путешествия в Индию, чтобы учиться у великих мастеров, а короли и правители приглашали индийских махасиддхов в Тибет. В 1042 году приглашение наконец-то принял Атиша²

.

Он постарался утвердить определенную концепцию и понимание духовной практики, обучая синтезу трех линий индийского буддизма: линии Глубокой философии, исходящей от Будды Шакьямуни, которой обучал Нагарджуна³, получивший вдохновение от Бодхисаттвы Манджугоши⁴; линии Обширной активности, так же идущей от Будды, – ей учил Асанга⁵, получивший вдохновение от Майтрейи⁶; и линии Благословения и Практики, исходящей от Ваджрадхары⁷, которую передавал Тилопа

⁸. В поучениях Атиши ключевую роль играли Прибежище⁹ и бодхичитта¹⁰. Благодаря той важности, которую он придавал Прибежищу в качестве основы для всей практики Дхармы, его стали называть «Знатоком Прибежища».

Ранее в жизни этого великого учителя было много видений и вещих снов, в которых подчеркивалось, как необходима бодхичитта для достижения состояния Будды. Ему пришлось отправиться в далекое плавание в Индонезию для встречи с Серлингпой¹¹, который передал ему поучения тренировки ума в традиции Махаяны. В соответствии с этой системой, способ восприятия ситуаций повседневной жизни трансформируется в переживания этих ситуаций с точки зрения Бодхисаттвы. Серлингпа сам составил тексты по этому методу. Атиша передал полученные поучения своему ближайшему ученику Дромтону Ринпоче¹², основателю линии Кадампа¹³

. Вначале они не передавались широко и стали известны в основном благодаря мастеру Чекаве Йеше Дордже¹⁴ из школы Кадампа (1102–1176). Поучения попали к нему случайно. Находясь в гостях у друга, он бросил взгляд на книгу, лежащую на кровати, и прочел такие строки:

Отдай свою победу другим,Одержи верх над самим собой.

Заинтересовавшись этой незнакомой идеей, Чекава узнал, кто автор, и выяснил, что строки, которые он прочел, относятся к «Восьми строфам тренировки ума»¹⁵, составленным Лангри-тангпой (1054–1123). Хотя Лангри-тангпа к тому времени умер, Чекава сумел найти Шараву, другого учителя Кадампы, так же получившего эту передачу.

В течение 12 лет Чекава занимался осмыслением и практикой Дхармы, объединив поучения в «Семь пунктов тренировки ума». В последующие годы эти поучения широко распространились, и многие учителя по собственному вдохновению или по просьбе своих учеников стали больше писать на эту тему.

Одним из таких учителей был Джамгён Конгтрул (1813–1899). Являясь одним из руководителей движения религиозного обновления в Восточном Тибете XIX века, он, вероятно, был рад возможности написать о столь ценных поучениях. К тому времени они были приняты всеми школами буддизма в Тибете.