Великий санный путь

Крылья чайка распустила, носится над нами, над нами!

Глаз не сводит. Я грожу белоголовой.

Клюв разинула, и круглый зорок глаз!

Кутьюк! Кутьюк!

Крылья распустил поморник, носится над нами, над нами!

Глаз не сводит. Я грожу ему. Он с черной головой.

Клюв разинул. Круглый зорок глаз.

Ийок! Ийок!

Крылья ворон распустил и кружится над нами, над нами!

Глаз не сводит. Я грожу ему.

Он с черно-синей головой. Клюв остер, как будто зубы в нем,

а глаз косит!

Карр! Карр!

III

Где ты скрылась, душа? Дай тебя мне найти!

Иль на юг ты умчалась от тех, кто живет южней нас?

Дай тебя мне найти!

Где ты скрылась, душа? Дай тебя мне найти!

Иль к востоку умчалась от тех, кто восточнее нас?

Дай тебя мне найти!

Где ты скрылась, душа? Дай тебя мне найти!

Иль на север умчалась от тех, кто на север от нас?

Дай тебя мне найти!

Где ты скрылась, душа? Дай тебя мне найти!

Иль на запад умчалась от тех, кто на запад от нас?

Дай тебя мне найти!

IV

Гостем, буду женщины безвестной, заслоненной мужем.

Развяжи на обуви ремень.

Испытываешь мужа, испытай жену!

Гладь морщины женщины, разгладь их.

Вышел я на лед морской. Дышут в полыньях тюлени;

Моря песню слушаю, дивясь, и вздохи мощных льдов.

Иди, иди! Могучий дух оздоровляет певчий праздник!..

Песня Айюка - сон Паулинаока

Я полон радости, когда забрезжит день на небе.

Айи, яй-я!

Я полон радости, когда высоко солнце в небе!

Айи, яй-я!

В иное время душит страх - червей боюсь я жадных;

Въедятся мне в ключицы и в глаза.

Айи, яй-я!

Лежу я здесь и вспоминаю, как страх меня душил,

Когда зарыли в снежной хижине меня на льду,

Айи, яй-я!

* * *

Чудесна жизнь была зимой. А радовался я?

Нет, вечные заботы: о шкурах для подошв, для сапогов,

Чтобы на всех хватило. Вечные заботы.

Айи, яй-я!

Чудесна летом жизнь была. А радовался я?

Нет, вечные заботы: о шкурах для подстилок, одеял.

Айи, яй-я!

Чудесна жизнь была, когда рыбачил я на льду.

А радовался я, над прорубью склоняясь?

Нет, вечные заботы: остер ли мой крючок,

И будет клев иль нет? Да, вечные заботы.

Айи, яй-я!

Чудесна жизнь была, когда плясали, пели мы

На праздниках. А радовался я?

Нет, вечные заботы: вдруг песнь свою забуду!

Да, вечные заботы.

Айи, яй-я!

Чудесна жизнь была... Теперь я радуюсь всегда

Чуть побелеет от зари ночное небо.

Едва покажется на небе солнце.

Айи, яй-я!

Незабытая песня забытого человека

Что в мыслях у южного ветра, когда он

Со свистом проносится мимо?

Не вести ль несет малым людям, что северней нас?

Они ль в его мыслях, когда он проносится мимо?

Аяй-яй-яй-яй!

Что в мыслях у ветра восточного, быстро

Со свистом летящего мимо?

Не вести ль несет малым людям на запад от нас?

Они ль в его мыслях, когда он проносится мимо?

Аяй-яй-яй-яй!

Что в мыслях у ветра, когда он со свистом

Проносится с запада мимо?

Не вести ль несет малым людям к востоку от нас?

Они ль в его мыслях, когда он проносится мимо?

Аяй-яй-яй-яй!

А что в моих собственных мыслях, когда

Блуждаю, брожу по земле?

В них то, что живет и что носит земля на себе

И мускусный бык, что горой вырастает в долине,

И дикий олень, что ветви рогов высоко подымает.

Я крупную дичь в своих мыслях ношу, бродя по земле.

Аяй-яй-яй-яй!

Старая песня о солнце, месяце и страхе одиночества

Это страх - от всех душою отвернуться,

В одиночество стремиться от веселых толп.

Ияйя-я-я!

Это радость - вновь тепло почуять в мире,

Видеть солнце на путях обычных летней ночью.

Ияйя-я-я!

Это страх - почуять снова холод в мире,

Видеть месяц новый иль в ущербе - на путях обычных зимней

ночью.

Ияйя-я-я!

И куда стремятся все? Я на восток стремлюсь.

Но брата моего отца не видеть мне вовеки.

Только под утро заставил я себя покинуть праздник. Все эти удивительные лица, дышавшие любовью к свободе и упорством, женщины и мужчины в красивых, гармонично подобранных оленьих шкурах, характеры, личности, примитивные натуры, умеющие отдаваться наслаждению минуты, открытые, радостные души, приготовившие мне такую желанную встречу, что я век ее не забуду, - все это я должен был сконцентрировать в себе и разобраться во всем.

Неужели они в самом деле лжецы, преступники, убийцы от природы?

Широкими волнами разливалось над окрестными скалами северное сияние; играя, вспыхивало оно нам навстречу разноцветными огнями своеобразного небесного пожара. Обуреваемый впечатлениями дня и ночи, вглядывался я в эти пылающие загадки, прислушиваясь в то же время к праздничным песням стойбища, выливавшимся из самой глубины этих неиспорченных натур, и любовался яркостью музыкальных и поэтических красок, походивших на это северное сияние.

И мне пришло в голову, что здесь, в эту жестокую морозную ночь, я прослушал великую фанфару радости среди эскимосов, обесславленных и веселых, среди шайки убийц, бывших людьми!

2.13. Укрощение "бурного малютки"