Великое Нечто

«Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Чистые пруды».

Услышав записанный на пленку голос, Лирда очнулась.

— Мы чуть не проехали, скорее! — закричала она и, схватив зазевавшегося Грзенка за руку, бросилась к выходу. Едва они выскочили, как двери захлопнулись. У Лирды защемило юбку, и лишь в последний момент она ее выдернула. Кнорс не успел вылететь, и ему пришлось просачиваться уже из тоннеля, где вдруг заискрили провода и послышался легкий скрежет. Похоже, его шарахнуло током, что привело хищника в состояние радостного обалдения. В черном сплошном облачке появился просвет в форме идиотской улыбки.

— «Лу-бян-ка», — прочитал Грзенк надпись на перроне станции. — Зачем нам эта «Лу-бян-ка»?

— Папочка, где ты видел прямой поезд от «Университета» до «Беговой»? Нам нужно пересесть на «Кузнецкий мост»! — Лирда подхватила растерянного узбека за локоть и потащила его к переходу.

— Эй, кнорсик, за мной! Не отставай! — весело крикнула она.

Когда они спускались вниз на эскалаторе, шарахнутый током и прибалдевший кнорс разбил две большие лампы и погнул щит с рекламой.

— И какой от него толк! — пробормотал Грзенк. — Что он стоит рядом с майстрюком.

Внизу у эскалатора стоял сонный краснолицый сержант милиции Дорохвощенко и предавался меланхолии, размышляя о том, как все в нашей человеческой жизни хреново. Денег нет, башка после вчерашнего трещит, отпуск обещают в декабре…

Дорохвощенко совсем ушел в свою мерлюхлюндию, как вдруг сверху послышался грохот ламп. Осколки запрыгали вниз по наклонному скату. Приготовив дубинку, милиционер кинулся к эскалатору и увидел девушку в свадебном платье, а рядом с ней морщинистого узбека в тюбетейке и полосатом халате, явно замешанных в этом вредительском акте.

Не обращая на Дорохвощенко внимания, оба преспокойно направились мимо него к переходу. От такого нахальства у милиционера глаза на лоб полезли.

— А ну стоять! Эй ты, аксакал, очумел? — закричал он, загораживая Грзенку проход. — Зачем лампы бил?

Старичок рассеянно посмотрел на Дорохвощенку и остановился.

— А, вы об этом… Бедняга просто отсырел, — сказал он.

— Что? Ваши документы! — нахмурился Дорохвощенко, мрачно похлопывая дубинкой по ладони.

Грзенк снял тюбетейку и погладил себя по лысине.

— Что ему надо? — спросил он у Лирды. — Какие документы?

— Имеется в виду твое удостоверение с указанием социального статуса, — объяснила Лирда. — Вроде печати на хвосте у лапитян или татуировки между задних ног у муксов. У землян на этот счет существует даже пословица, довольно неприличная: «Без бумажки ты какашка».

— Не умничай! Давай документы! — побагровел Дорохвощенко. — Не держите меня за идиота!

— Никто вас не держит. Это вы нас задерживаете, — терпеливо сказала Лирда. — Документов у нас нет, мы еще не успели их подделать. Но не волнуйтесь, с социальным статусом у нас все в порядке. Всего хорошего!

И они спокойно тронулись мимо сержанта к переходу.

— Куда? Стоять! — закипел Дорохвощенко, брызжа слюной. Он погнался за ними и хотел схватить узбека за халат.

Но не успел он даже дотронуться до старичка, как что-то ослепительно сверкнуло у него перед глазами. Вообразив, что в него выстрелили, Дорохвощенко потянулся к пистолету, но рука замерла на полпути к кобуре. Стрелять явно было уже не в кого.

Стены родного метрополитена, надоевшие до чертиков, исчезли. Сержант увидел, что стоит по колено в снегу. Услышав какой-то звук, он резко обернулся.

Несколько оленей разгребали копытами снег. Увидев в сотне метров от себя дым, Дорохвощенко, ежась от холода и матерясь, подбежал к костру. У чума, подобрав под себя ноги, сидел чукча и курил трубочку.

— Вертолетка вчера улетел, начальник, — заметил он, не проявляя ни малейших признаков удивления.

— Где я?! — закричал Дорохвощенко.

— В тундре, однако, — невозмутимо сказал чукча.

— А, чтоб! До телефона далеко?

— Три дня, — чукча выпустил из трубочки клуб дыма.

Сержант мешком осел в снег. Чукча сочувственно посмотрел на него:

— Замерзнешь, однако, начальник. Спирт кушать хочешь?

— А… Давай!..

Тем временем пришельцы перешли на «Кузнецкий мост» и, сев в последний вагон, поехали в сторону «Беговой». Кнорс мигом втиснулся в тоннель между рельсами, где его опять шарахнуло током.

Он заскрежетал, что служит у кнорсов признаком удовольствия, и опять сунулся. Всю дорогу, пока Грзенк и Лирда ехали до «Беговой», в тоннеле за поездом сверкали высоковольтные вспышки.

— Никогда не видела кнорса таким счастливым, — удивилась Лирда. — Он всегда мрачный, а теперь резвится, как котенок. И дедушке здесь тоже очень нравится. Это хорошая планета.

— Ерунда! — проворчал Грзенк, стараясь не вспоминать, как приятно было парить в вечернем небе и какие чувства вызывала жирная болонка.

— Не вредничай! Ты же знаешь, что не прав! — заявила Лирда. — Земля — такая планета, где каждый может найти себе развлечение по душе.

Словно подтверждая ее слова, в тоннеле заискрило. Кнорс втек в вагон через стекло и мутным облачком растянулся под потолком.

— Станция «Беговая». Будьте осторожны при выходе из последней двери последнего вагона…