Великое Предательство. Казачество во Второй мировой войне

22 марта 1945 года Атаман Науменко, зная действительное желание казаков продолжать вооруженную борьбу за единую Россию в рядах РОА, выступил с обращением к Кубанскому Войску о вхождении его частей в армию Власова (то же сделали затем и другие Атаманы, а Русский Корпус заявил о готовности подчиниться генералу Власову еще в ноябре 1944 года). На это последовал приказ № 12 начальника ГУКВ о якобы нелегитимности генерал-майора В. Г. Науменко, как Войскового атамана, но признававший заслуги Науменко — «главы Кубанской эмиграции» в течение 25 лет.

Из приведенных ниже писем П. Н. Краснова, а также его приказов с полным указанием должности генерала Науменко (в разделе о книге «Под казачьим знаменем») видно, что раньше таких сомнений у начальника ГУКВ не возникало.

6/19 сентября 1943 года

Feld-Post № 56400

Войсковому Атаману Кубанского казачьего войска

Генерал-Майору В. Г. Науменко,

г. Белград

Ваше Превосходительство,

Глубокоуважаемый Вячеслав Григорьевич,

Мне сказали, что Вы собираетесь пожаловать в наши края. Как это было бы хорошо! Здесь Вы встретитесь с родными Вам Кубанцами, здесь увидите много хорошего и здесь на тягостный нам всем вопрос «быть или не быть казакам?» — Вы услышите смелый и гордый ответ: «Это в наших руках и мы говорим — быть!! Нет той жертвы, какую мы готовы принести ради родной нашей, вольной Кубани».

Вы не знаете меня[6]. Я же так много хорошего о Вас слышал от Святослава Варламовича Денисова[7], что еще со времени Великой нашей войны привык высоко ценить и уважать Вас. Я буду очень рад, когда Вы приедете, если навестите меня, старого донского казака, во время войны близко стоявшего к доблестным Вашим Кубанцам.

Примите уверения в совершенном моем уважении, Краснов.

Далевиц, № 181, 21 апреля 1944 года.

Секретно.

Ваше Превосходительство,

Глубокоуважаемый Вячеслав Григорьевич,

Ваше крайне интересное письмо от 29-го марта с. г. я получил третьего дня и только сегодня могу на него ответить. Жаль, что не имею более поздних Ваших писем, так как по имеющимся у меня сведениям у Вас должны были (в дивизии) произойти некоторые события, а именно 1-го и 2-го апреля, когда в дивизию и вообще в Белград должен был приехать «генерал Ост» (см. примечание). Я как раз виделся с ним накануне его отъезда, и он произвел на меня чарующее впечатление человека понимающего казачьи нужды и болеющего ими. С ним были затронуты все наши больные вопросы и по всем мы пришли к самым благоприятным результатам. И в первую очередь вопрос о земле. Он как будто сдвинут с места, но в виду разных междуведомственных трений задерживается, а время не терпит.

Было затронуто и другое больное место — это казаки в Шютцкоре (Русском Охранном Корпусе. — П. С). Вот я и думаю, не было ли у Вас там, в Белграде, по сему поводу каких-либо перемен? Что перемены быть должны сужу по Пасхальному номеру «Казачьего Клича», составленному совсем в ином духе, чем прежние его номера, а и об этом у меня был разговор…

С Глазковым (возглавитель казачьих сепаратистов. — П. С.)

борьба будет, и борьба нелегкая, ибо его почему-то поддерживает гестапо. Но бороться будем и на свою землю, если таковая когда-нибудь будет, глазковцев не пустим…

Доктор Химпель (Гимпель Н. А. — П. С.) в полном курсе этих дел, но ничего пока не может Сделать, ибо тут есть какая-то злая рука. Даже до того, что в своей статье я однажды, три недели тому назад, остановил внимание читателей на КНОД (Казачье национально-освободительное движение. — П. С), мне это место вычеркнули, чтобы «не раздражать» глазковцев… Ну, что же, будем бороться.

Генерал фон Паннвиц был в первых числах апреля в Запасном полку, что он там нашел, не знаю, но знаю, что там собран самый махровый цвет советских лейтенантов.

<…> Утверждение Главного Управления со стороны «генерала Ост» получено и об этом напечатано в «Казачьем посту»…

Вы, вероятно, получили уже мою переписку о зачислении неказаков в казаки. Как видите, мы, не сговариваясь с Вами, пришли к одним выводам, мне только пришлось затронуть острый вопрос о зачислении немцев… Я и этот вопрос проработал. В более резкой форме я написал о том же и генералу «Ост». Кроме того, в первомайском номере я даю большую статью, посвященную этому вопросу, где ставлю все точки над «i».

Работы очень много. Штаты составлены, но не наполнены — людей нет. Полковник Краснов уехал во Францию. Мы остались с доктором Химпелем совершенно одни. А тут навалилось столько работы, что я дошел до полного переутомления. Возможно, что и вопрос о земле разрешится, если и не в ближайшие дни, то в ближайшие недели. Я составил большой инструктивный приказ о том. Он ждет исполнения, а исполнять некому. В «Управлении» нет никого.