Великое Предательство. Казачество во Второй мировой войне

Начальника домановского штаба, Стаханова, Краснов произвел в полковники за его разнообразную работу в штабе и за прекрасно организованную встречу (Стаханов ждал Краснова с автомобилями где-то на границе Италии и доставил в Толмеццо).

Таким образом, Стаханов за время от Новогрудка до сегодняшних дней, в течение, примерно, полугода, милостью Божею и волею генерала Краснова попал из сотников в полковники, то есть получил четыре чина.

Рассказывал Вертепов о том, как надменно держит себя Доманов и как недоступно. Чтобы попасть к нему, надо пройти ряд мытарств и застав. Вообще, произвол там страшнейший…

Должен отметить посещение меня вчера Голубинцевым. Зачем он приходил, я не уяснил, но он все же успел мне сказать, что фактически Татаркин не атаман, а атаман только я.

Я отстаивал Татаркина, указав, что атаманом признали его мы — атаманы Кубани, Терека и Астрахани.

21 марта. Остается не менее важный вопрос личного состава Управления. Кто же уже назначен? Татаркин — начальником управления, Карпов — начальником штаба, Полозов — инспектором. В Комитет вошли: Балабин, Абрамов, Голубинцев, Жеребков. Все это донцы, а где же казаки остальных 10-ти Войск. Что же это такое? Случайность или умышленный подбор людей…

(Разговаривая на следующий день с генералом Полозовым о «донском засилии» в органах казачьего управления, атаман Науменко заметил, что говорит не о личностях, а «констатирует факт наличия засилия, хотя бы и хорошими людьми». — П. С.)

22 марта. Говорил с Карповым, сначала в присутствии начальника штаба Татаркина полковника Семенова, а потом наедине.

Я сказал, как смотрю на положение нашего казачьего вопроса, об организации управления казачеством, о новом донском засилии, о будущем казачества.

Карпов все слушал внимательно, кое на что возражал, но сказал, что он со мной во многом согласен и рад, что я приехал, так как это дало возможность пересмотреть и выравнять некоторые вопросы. В частности, о замене Управления казачьих Войск Советом таковых, он сказал, что совершенно со мной согласен, что это будет больше импонировать казачеству, чем казенное «управление» и поднимет авторитет казачества в глазах других. Также сказал он мне о том, что очень рад со мной работать и жалеет, что я поздно приехал.

… Встретили на одной из аллей лагеря шестерых офицеров в форме, из них одного майора, которых вели под сильной стражей. Их судят сегодня за то, что они отобрали у солдат что-то ими награбленное и не сдали его, а сами реализовали в свою пользу.

Говорят, здесь суды очень строгие. Вчера приговорили одного офицера к смертной казни за большевистскую пропаганду.

Двадцать второго марта члены Совета приняли с небольшими добавлениями Положение в редакции Науменко. По его же предложению в схему ввели возглавителя духовенства. Татаркин, Науменко и Карпов решили доложить новое Положение, схему и штаты Власову. Согласились на назначение Голубинцева вр. и. д. заместителя Атаманов 8-ми Войск.

Оказалось, что Татаркин до сего времени не отдал приказа частям Донского Войска о подчинении Власову и казаки этого не знают. Его личное подчинение состоялось якобы еще в январе.

24 марта генерал Науменко с помощниками выехали из лагеря в Хойберге.

«Историк» Ленивов и его книга «Под казачьим знаменем»

В конце 1970 года в Мюнхене сотником А. К. Ленивовым была издана книга «Под казачьим знаменем в 1943–1945 гг.», материалами из которой и по сей день пользуются исследователи казачьей истории периода Второй мировой войны.

В предисловии автор говорит: «Известно, что подлинная история той или иной эпохи описывается не современниками, а всегда последующими историками и притом исключительно на основе непреложных документов и материалов, а также с подручными документами, в виде сличения и сопоставления тех или иных описаний современников, связанных в определенной степени с описываемым историческим объектом».

На самом деле, своей книгой Ленивов внес раскол и смятение в казачью среду. Пережившие предательство «союзников» и вернувшиеся из лагерей видели в его откровениях явную фальсификацию событий; избежавшие выдач и не знавшие правды — оставались в неведении.

Публиковавшиеся Ленивовым в 60-х годах в казачьей прессе, еще до выхода книги, списки сотен осужденных в СССР казаков и офицеров со всеми подробностями о них, были расценены многими казаками как предательство в отношении всех выданных на расправу советам и их родных.

Достаточно много внимания в своем «труде» уделяет автор Кубанскому атаману, члену Главного Управления Казачьих Войск, и посвящает ему 14-ю главу, озаглавленную «Роль и деятельность генерала В. Г. Науменко в среде казаков в 1941–1945 гг.». И здесь заверения Ленивова о том, что он пишет «исключительно на основе непреложных материалов», то есть строго проверенную правду, расходится с его писаниями, в которых практически каждый шаг генерала Науменко представлен автором в искаженном виде.