Великолепная Софи

– Нам? – переспросила Софи и быстро обернулась. За спиной мисс Рекстон она разглядела чью-то плотную фигуру в насквозь промокшем пальто и шляпе и, не веря своим глазам, воскликнула:

– Господи милосердный! Лорд Бромфорд! Что, черт побери, все это значит?

Сесилия, уже успевшая сбросить шляпку, которая осталась на полу рядом с муфточкой, оторвала лицо от широкой груди своего возлюбленного и охрипшим голосом произнесла:

– Ох, Софи, прошу, не сердись на меня! Честное слово, я тут ни при чем! Чарлбери, что случилось? Как получилось, что вы ранены?

Его светлость, по-прежнему прижимая ее к груди, с мольбой уставился на Софи. Та немедленно пришла ему на помощь.

– Это всего лишь поверхностная рана, дорогая Сеси! Бродяги… или это были разбойники? Да, разбойники с большой дороги! Завязалась перестрелка, и бедный Чарлбери, к несчастью, был ранен! Но они в панике бежали, и мы остались живы. Чарлбери вел себя хладнокровно и мужественно, так что у этих негодяев не было ни единого шанса!

– Ох, Чарлбери! – вздохнула Сесилия, до глубины души пораженная столь отважным поведением.

Его светлость, ласково поглаживая ее по плечу, не мог удержаться, чтобы не спросить:

– Скольких негодяев я прогнал, Софи?

– Этого, – ответила Софи, укоризненно глядя на него, – мы никогда не узнаем!

Идиллию нарушил ледяной голос мисс Рекстон. Какую бы радость она ни испытала при виде примирения Сесилии и Чарлбери, ее чувство приличия взбунтовалось, когда она увидела, что мисс Ривенхолл уютно устроилась в объятиях его светлости.

– Моя дорогая Сесилия, прошу тебя, опомнись! – покраснев, потребовала она и отвела глаза.

– А мне что делать? – жалобным голосом спросил лорд Бромфорд. – Я приехал призвать к ответу этого типа, но простудился!

– Если вы имеете в виду меня, – в ответ заявил Чарлбери, – то простуда – меньшее из зол, кои вас ожидают в самое ближайшее время! Не наступите на утят!

– Осторожнее! – воскликнула Софи, едва успев выхватить из-под огромной ступни Бромфорда расхрабрившегося птенца. – Что вы за неуклюжее создание! Смотрите под ноги!

– Не удивлюсь, если у меня уже началась лихорадка, – сообщил Бромфорд, с опаской глядя на утят. – Мисс Рекстон, это птицы! Нельзя держать птиц в доме! Не понимаю, почему они бегают по полу. А вот еще одна! Они мне не нравятся. Я не привык к этому.

– Боюсь, дорогой лорд Бромфорд, что ни вы, ни я не привыкли к тому, что произошло сегодня, – заявила мисс Рекстон. – Позвольте помочь вам снять пальто! Поверьте, это не по моей вине вам пришлось скакать под проливным дождем! Если ваше здоровье пострадает, я никогда не прощу себе того, что согласилась на ваше предложение сопровождать нас! Ваши сапоги промокли насквозь! А ведь нет ничего более опасного, чем мокрые ноги! Мисс Стэнтон-Лейси, можно ли попросить кого-либо из слуг – ведь здесь же есть слуги, я полагаю? – снять сапоги с лорда Бромфорда?

– Да, иначе он затопчет всех птенцов, – ответила Софи. – Сесилия, помоги мне собрать утят и посадить их обратно в ящик! А если мы накроем их сверху твоей муфтой, они, пожалуй, решат, что это их мама, и успокоятся!

Сесилия не стала возражать против предложенного плана и принялась за работу. Мисс Рекстон, усадившая лорда Бромфорда в глубокое кресло у камина, сказала:

– Ваше легкомыслие неуместно, мисс Стэнтон-Лейси! Даже вы должны согласиться, что ваше поведение требует объяснений! Вы хотя бы осознаете те ужасные последствия, которые повлекла бы за собой эта… эта эскапада, если бы мы с вашей кузиной не приехали уберечь вас от позора, к которому вы, судя по всему, относитесь весьма беспечно?

Лорд Бромфорд чихнул.

– О, замолчи, Евгения! – взмолилась Сесилия. – Как ты можешь так говорить? Все хорошо, что хорошо кончается!

– Ты, похоже, напрочь лишилась женской стыдливости, Сесилия, если полагаешь, что подобное развязное поведение твоей кузины, потерявшей и лицо, и репутацию, можно назвать хорошим!

Дверь в дальней части холла отворилась, впуская маркизу в фартуке из грубой мешковины, повязанном на талии, и с большим половником в руке.

– Мне срочно нужны яйца! – провозгласила она. – А Лопе де Вега мне без надобности; он хоть и хороший поэт, но только не на кухне! Кто-то должен сходить в курятник и сказать Винсенту, чтобы принес яиц. Кто эти люди?

Можно было ожидать, что появление на сцене маркизы наполнит христианскую душу мисс Рекстон облегчением, но на ее лице не отразилось и следа подобных эмоций; напротив, оно превратилось в застывшую маску такого разочарования, что выглядело просто нелепым. Она не смогла вымолвить ни слова и настолько утратила самообладание, что даже не пожала маркизе руку.

Лорд Бромфорд, как всегда щепетильный, поднялся с кресла и поклонился. Софи представила его, и он извинился за то, что подцепил простуду, которая может оказаться весьма опасной. Маркиза удержала его на расстоянии вытянутой руки, в которой был зажат половник, и сказала: