Великолепные Эмберсоны

— Хозяйка ты хорошая, — благодушно сказал он. — Знаешь, как подать красиво и чтоб на вкус было хорошо. Вряд ли ты долго останешься одинока, если городские холостяки и вдовцы просто заметят…

Фанни не слушала его.

— Это немного странно, — сказала она.

— Что странно?

— Твоя мама не упомянула, что мистер Морган был с вами.

— Наверно, просто не посчитала важным, — беззаботно заметил Джордж, а так как настроение у него было замечательное, он решил, что безобидное поддразнивание может немного развеселить расстроенную тетю. — Скажу я тебе кое-что по секрету, — серьезно произнес он.

Она изумленно уставилась на него:

— Что?

— Ну, мне показалось, что мистер Морган большую часть времени выглядел рассеянным, а одевался гораздо элегантнее, чем обычно. Дядя Джордж сказал, что дела на автозаводе идут как нельзя лучше, а еще была победа в гонках! И я не удивлюсь, если паренек всего-то и ждал, пока накопит деньжат, чтоб сделать предложение.

— Какой "паренек"?

— Паренек Морган, — засмеялся Джордж. — Чесслово, теть Фанни, я ничуть не удивлюсь, если на днях ему захочется переговорить со мной, чтоб сказать, что его намерения благородны, и попросить разрешения ухаживать за тобой. И что мне ему ответить?

Фанни разрыдалась.

— Господи! — воскликнул Джордж. — Это ж только шутка. Я не хотел…

— Отстань, — безжизненно сказала она и, задыхаясь от рыданий, встала и начала убирать со стола.

— Ну, теть Фанни…

— Просто отстань.

— Я ж плохого не хотел, теть Фанни! — Джордж растерялся. — Я ж не знал, что тебя это так ранит.

— Шел бы ты спать, — уныло сказала она, не переставая плакать и прибираться.

— Ладно тебе, поживем — увидим, — настаивал он. — А со стола завтра уберет прислуга.

— Нет.

— Почему нет?

— Отстань.

— О господи! — простонал Джордж, направляясь к двери. Там он обернулся: — Слушай, тетя Фанни, зря ты всю эту уборку затеяла. Зачем нам дворецкий и три горничные, если…

— Просто уйди.

Он послушался, но даже на лестнице до него доносилось жалкое завывание из столовой.

— Вот ведь! — проворчал он, заходя к себе и думая, как сложно жить с человеком, настолько остро реагирующим на невинные шутки. Тихонько насвистывая себе под нос, он подошел к окну и посмотрел на темную громадину особняка деда. Наверху горел свет; наверно, только что прибывший дядя разговаривал там с Майором.

Джордж перевел взгляд на газон и заметил что-то непонятное, не виденное им прежде. Кажется, это были бесформенные кучи земли, но, не придав этому значения, он подумал, что что-то не так с канализацией или водопроводными трубами, поэтому всё и раскопали. Он надеялся, что ремонт долго не продлится, он же терпеть не может, когда ямы и грязь обезображивают лужайку, пусть и временно. Особо не тревожась, он задернул шторы, зевнул и начал раздеваться, оставив все вопросы до утра.

Но утром он совершенно забыл об этом и отдернул занавески, впуская в комнату свет, ни разу не взглянув вниз. Одевшись, он случайно подошел к окну и скользнул взглядом по двору. Его словно стукнуло током, и от негодования он проревел что-то невнятное. Выбежав из комнаты и скачками преодолев лестницу, он вырвался на крыльцо и поближе рассмотрел раскуроченный газон, выпаливая ругательства в безоблачное летнее небо, которому, впрочем, было всё равно. Между особняками мамы и деда выкопали котлованы под фундаменты для пяти новых домов в нескольких футах друг от друга. Их уже обкладывали, и весь газон был в поддонах с кирпичом, штабелях бревен, кучах песка и емкостях с раствором.

Было воскресенье, но рабочих, виновных в безобразиях, это не останавливало, а появление Джорджа даже позабавило их. Разъяренный оратор всё не прекращал монолог, и с одной из площадок к нему вышел джентльмен в комбинезоне и одарил внимательным взглядом.

— Легче не стало, племянничек? — с интересом спросил он. — В детстве ты словечек, гляжу, поднахватался — давненько я их не слышал, думал, они успели устареть.

— А кто бы не ругался? — спросил разгневанный Джордж. — Черт побери, о чем дед думает, допуская такое?

— По моему личному мнению, — спокойно ответил Эмберсон, — он думает о том, как повысить доходность участка, сдавая дома в аренду.

— Господи, других способов повысить доходность нет что ли?

— Господи, сам не видишь, что нет?

— Это отвратительно! Это же чертова деградация! Это преступление!

— Не знаю, что в этом преступного, — сказал дядя, перешагивая через валяющиеся доски и подходя поближе. — Хотя такое решение может оказаться ошибочным. Твоя мама попросила не говорить тебе до приезда, боясь испортить праздник в университете. Так не хотела расстраивать тебя.

— Расстраивать! О господи, надо думать, что я расстроюсь. Он впадает в детство. Как ты-то допустил такое, тысяча ч…

— Пусть лучше будет тысяча ангелов, Джордж, всё-таки воскресенье. Ну, лично я думаю, что решение ошибочно.

— А я про что?

— Да, — сказал он. — Лично я хотел, чтобы вместо этих домов здесь стоял один многоквартирный дом.

— Многоквартирный дом! Здесь?

— Да, я хотел сделать так.

Джордж в отчаянии сомкнул руки в замок.

— Многоквартирный дом! О господи!