Великороссия: жизненный путь

Вот с каким образованием, с программой какого просвещения,

какой науки, какого богословия выступило вдруг

российское монашество (казалось, совсем уже раздавленное, или разогнанное!) перед всем образованным российским обществом, как бы предлагая решительный и достойный противовес западническому «просвещению» и «научности».

Заслуга во всём этом деле не принадлежит, конечно, одному только Митрополиту Гавриилу. Он был самым

главным. Но были и ещё такого же направления епископы и церковные деятели, а также подвижники, о коих мы не упомянули только по причине нужды в предельной краткости изложения. Вслед за «Добротолюбием» пошли по России и другие книги такого же содержания (монографии и сборники), переведённые Паисием Величковским и школой его учеников. В следующем, XIX столетии они «зажгут» светильники жизни и учения преп. Серафима Саровского, еп. Феофана Затворника, еп. Игнатия Брянчанинова, знаменитой Оптиной Пустыни, великого св. Иоанна Кронштадтского. Духовная наука православного восхождения к Богу и жизни в Нём и с Ним просветит сознание лучших писателей, государственных, деятелей России, обратит к устоям жизни Святой Руси сердца Самодержцев Российской Империи, наипаче же последнего из них Царя-Мученика Николая II Александровича! В заточении в Тобольске Царица-Мученица Александра Фёдоровна будет стараться освоить делание молитвы Иисусовой.

Но это будет потом. А теперь, в конце XVIII в., после почти ста лет (!) мракобесия, от Петра I до Екатерины II, над Россией только занималось, как ранняя заря, единственно стоящее просвещение, исходящее от единственного источника света — Солнца правды Иисуса Христа.

Начавшись в последние годы царствования Екатерины II, оно получило возможность безпрепятственного, свободного развития в России при Павле I, благодаря его искреннему повороту, обращению к исконной Русской Вере и Церкви. В России начиналась вспышка или сияние Божественного света такой же силы и значимости, как во времена преп. Сергия Радонежского и его многочисленных учеников!

Во всём стечении обстоятельств, в неслучайно «случайных» связях, соединениях людей, монастырей, традиций, влияний в конце XVIII в., особенно отчётливо видна благая Десница Божия, поспешающая устраивать внешние обстоятельства в соответствии с внутренними духовными устремлениями лучших русских людей. Движение за духовное просвещение не было уже ни «сопротивлением», ни «протестом»; оно начиналось естественно, даже за пределами России, и входило в неё тоже не нарочито, а естественно и спокойно. И на гордостные претензии учёного, школьного, или академического, на западный манер сделанного «богословия», спокойно ответило устами преп. Серафима Саровского: «Богослов тот, кто молиться умеет». А умение молиться приобретается, оказывается, тоже целой наукой, целой системой образования, от низшего до высшего. «Добротолюбие» — один из трудов высшего духовного образования. Такое образование обусловлено тем, что призванный к богоподобию человек, помрачив и исказив себя в грехопадении, должен отныне во Христе как в «новом Адаме» родиться, возродиться вновь всем существом, всей личностью, с Богом «соединившеся, и совершенно изменившеся, обдержанием Божественныя любве обильнийше обожитися... и к первому совету Божию (сиречь обожению человека) возвратитися», — как сказано в «Добротолюбии».