Великороссия: жизненный путь

В 1864 г. было создано «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Вместо прежних институтов сословного самоуправления создавались теперь всесословные, или общесословные учреждения. Отныне к заведованию хозяйственными и общественными делами в каждой губернии и уезде привлекались выборные «гласные» от всех сословий населения, в том числе — от крестьянских общин. Уездные земские собрания решали общие дела под председательством

предводителя уездного дворянства. Губернские земские собрания соответственно руководились губернским предводителем дворянства. Для ведения текущих дел собрания избирают постоянно действующие уездные и губернские земские управы. Всё это находится под наблюдением губернаторов и Министерства внутренних дел. В спорных случаях «земства» могут обращаться к Сенату. В круг ведения «земства» входят дела народного образования (школы), здравоохранения (больницы), благотворительности («социального обезпечения и защиты»), продовольственного снабжения, устройства дорог и мостов, страхования и т.п. Для обезпечения этих дел «земства» получают право сбора особого местного «земского налога», приобретения недвижимых имуществ. Священник, земский учитель, земский врач (или фельдшер), местный пристав, акцизный надзиратель (инспекция налогов (акцизов) на вино, сахар, табак и соль) составляют теперь сельскую интеллигенцию и становятся ключевыми

фигурами в сельской местности, не менее, а то и более, авторитетными и влиятельными, чем помещик». Но на уровне уезда главенствует, как видим, представитель помещиков, дворянства. Так же — и на уровне губернии. «Городовое положение» 1870 г. устраивает подобное земскому городское всесословное самоуправление. В городские думы (собрания) и управы избираются представители купцов, промышленников, ремесленников, мещан, — всех, кто имеет определённого размера собственность и капиталы. Здесь влияние дворянства значительно меньше. Городской голова — как правило из богатых купцов или предпринимателей. Но «губернское по городским делам присутствие» находится под началом губернатора-дворянина. К тому же продолжают действовать уездные и губернские дворянские собрания как прежние узкосословные представительства. Таким образом, дворянство, перестав быть правящим сословием, становясь как бы

старшим среди равных себе других сословий, всё же сохраняет определённое ведущее положение. Городские думы и управы ведают теми же делами, что и земства. Те и другие очень родственны и близки друг другу, постоянно стремятся к объединению и согласованию своих действий. Городское и земское самоуправление чрезвычайно оживляют местную хозяйственную, общественную и культурную жизнь! И хотя система этих учреждении находится под контролем государства, она становится прекрасным механизмом проникновения в самые глубинки российской жизни влияния и воздействия масонства,

ни на минуту не прекращающего своей деятельности в России!... Вот почему очень скоро «земства» и городские думы начинают стремиться к участию своих представителей в управлении государством, т.е. к парламентской форме государственного устройства. Приходится насильно удерживать земства в круге только местных попечений и запрещать создание земских межгубернских корпораций смежных губерний. Но общение неизбежно происходит в неофициальном порядке! Омасоненное российское дворянство не хочет, не может смириться с потерей своей фактической власти над государством, но ищет теперь как бы окольным, кружным путём — через власть в земских учреждениях, настраивая их на противостояние самодержавию, поначалу как будто ради борьбы за народные («земские»» интересы), а затем — ради борьбы против самого самодержавия, поскольку оно не желает идти на поводу у дворянства. Какая старая история! Невольно вспоминается исток Великороссии — время жизни и смерти Андрея Боголюбского!...