Великороссия: жизненный путь

Патриотизм Царской Семьи, исходивший, конечно, от Главы — Государя Николая II, был свободен от крайности шовинизма, или поклонения идолу «Отечества». Об этом приходится говорить, поскольку определённая часть общественности страдала именно этим недостатком. Россия воспринималась ею по-язычески, как Третий Рим не в смысле духовном и церковном, а в смысле совершенно безрелигиозном — как «Великая Империя», вся честь и слава которой — в земном богатстве, процветании и военной силе. От такого имперского угара предупреждали российское общество многие, в том числе один из самых больших патриотов Родины А. С. Хомяков. В своём стихотворении «России», возражая «льстецам», призывающим страну «гордиться» тем, что она «земля несокрушимой стали, полміра взявшая мечом», что «красны степей (её) уборы и горы в небо уперлись, и как моря (её) озёры», он говорил: «Не верь, не слушай, не гордись!..»

«... Безплоден всякий дух гордыни Неверно злато, сталь хрупка;Но крепок ясный мир святыни,

Сильна молящихся рука!И вот за то, что ты смиренна,Что в чувстве детской простоты,В молчаньи сердца сокровенна,Глагол Творца приняла ты, —

Тебе Он дал Свое призванье,Тебе Он светлый дал удел:Хранить для міра достоянье Высоких жертв и чистых дел...»

В таком именно духе воспринимали Россию и Государь, и его Семья, сами будучи очень далёкими от гордости, которая, по слову Иоанна Златоуста, «есть крайнее души убожество». Если же с этим сопоставить то обстоятельство, что Государь очень любил армию (!), постоянно заботился о её укреплении, а также о всестороннем внешнем, земном процветании и богатстве России, то окажется, что в его восприятии всё это было не самоцелью, а лишь средством хранения и зашиты самого драгоценного в России — Святой Руси, смиренной,

в чувстве детской простоты принимающей глагол Божий, и средством обезпечения её свидетельства (апостольства) міру. Патриотизм другого характера и духа, — именно гордостного, языческого поклонения России, как могущественному «Риму», порождал таких «монархистов» (вроде Пуришкевича или Шульгина), которые заодно с революционерами и масонами готовы были свергать законного царствующего Монарха за то, что он, по их мнению, не способен обезпечить России то имперское могущество, которым они могли бы гордиться. К числу таких горе-монархистов следует присоединить и некоторых виднейших генералов, изменивших потом Государю, и даже некоторых Великих Князей — родственников Николая И. Мы видели, когда и кем были посеяны семена такого идолопоклоннического отношения к понятию «Отечества» («России»). Горе-монархистам XX в. хотелось видеть Императором России человека, подобного кайзеру Вильгельму, который умел бы на весь мір говорить хвастливые, громкие фразы «от имени нации», принимать эффектные позы... Хотелось «вождя» («фюрера»), «сверхчеловека»... Такой патриотизм привёл потом многих в русской эмиграции к «почвенничеству», к признанию большевизма, к «русскому фашизму», к тому состоянию, в котором философ (!) Бердяев в дни 2-й міровой войны, находясь за границей, вывесил на своем доме советский красный флаг... Внутри России такой «патриотизм» или «крайнее души убожество» приведёт к национал-большевизму, к идеологии «заединщиков», или «государственников», для которых почти всё равно какая Россия и какая власть, лишь бы она обезпечивала процветание, целостность и славу «империи», даже совсем уже без императора. И без Святой Руси!...

Лжепатриоты («льстецы России») тогда (и потом), что называется, в упор не хотели видеть того, что делалось Николаем II как раз для столь милого их сердцу земного процветания Отечества. А делалось невероятно многое!