Великороссия: жизненный путь

Мы начнём эту скорбную часть повествования с описания взаимосвязей в цепи предательств, измен и злодейских расчётов, которые привели к гибели России. Знаем по себе, что как бы подробно ни описывались такие события, всё равно у каждого остаётся невыразимо горькое недоумение, граничащее с внутренним протестом и несогласием: как же могло случиться, что «кучке негодяев» удалось свалить, победить, уничтожить огромный богатырский Русский народ с такой великой историей, сокрушить в считанные дни могучее государство, создаваемое веками!? Или эта «кучка» оказалась сильнее колосса? Или, быть может, правы те что говорят, что этот колосс был «на глиняных ногах», то есть Великая Россия и впрямь была чем-то вроде «гнилой стены», которую только «ткни — и она развалится?». От такого великого недоумения рождались порою попытки найти в жизни, в истории России, прежде всего — Великороссии, какие-то такие внутренние «порчи», изъяны, противоречия, которые могли бы разумно объяснить невиданную катастрофу, происшедшую с ней. Мы тоже старались отметить все основные изъяны Великорусской жизни, все её теневые стороны на протяжении предыдущей истории. Из них некоторые сохранялись к 1917 г., но другие, кстати, наиболее существенные и опасные, были всё же успешно преодолены. Да и в общем, как было показано и отмечено, все эти изъяны и противоречия не выходили из рамок обычного и вполне

преодолимого: о них нельзя сказать, как о неких смертельных внутренних

болезнях Великороссии, которые непременно должны были так или иначе в ближайшее время свести её в могилу! Напротив, внутренне Великороссия, в целом, усилилась и укрепилась к 1917 г., как никогда! Тем паче «кучка негодяев» ни духовно, ни внешне не была и не могла быть сильнее колосса Великорусского народа и Государства Российского! Что же, что же произошло?! Отчасти ответ уже был дан в нашем повествовании. Посмотрим, не станет ли дело ещё ясней из знакомства с дальнейшим?

Итак, в середине 1916 г. масоны назначили революцию в России на 22 февраля 1917 г. Но в этот день Государь ещё был в Царском Селе, приехав туда более месяца назад из Ставки, и лишь в 2 ч. дня 22-го выехал снова в Могилёв. Поэтому всё пришлось перенести на один день и начать 23 февраля.

К этому времени на подъездах к Петрограду под предлогом сильных снежных заносов были умышленно остановлены эшелоны с продовольствием, что сразу вызвало острую нехватку хлеба, дороговизну и знаменитые «хвосты» — длинные хлебные очереди. Население начало безпокоиться, провокаторы усиливали безпокойство слухами о надвигающемся неминуемом голоде, катастрофе и т.п. Но оказалось, что у военных властей имеются такие резервы продовольствия (из «Н. З.»), которые позволят Петрограду продержаться до окончания снежных заносов. Поэтому в дело тут же вступал второй важнейший фактор заговора — солдаты резервных соединений, ожидавших в столице отправки на фронт. Их было около 200 тысяч и они, как уже говорилось, с конца 1916 г. получали из таинственного «революционного фонда» по 25 рублей ежедневно (существенное подкрепление к революционной агитации, проводившейся среди них постоянно). Более всего они не желали отправки на фронт. Это были резервисты запаса, старых сроков, семейные, ранее имевшие отсрочку от призыва, а также новобранцы из рабочих, давно распропагандированные. О ненадёжности войск Петроградского гарнизона давно докладывали Государю и он приказал генералу Алексееву ввести в столицу гвардейские части, в том числе — кавалерию. Алексеев однако не исполнил приказа, сославшись на то, что, по данным начальника гарнизона Петрограда генерала Хабалова, все казармы столицы переполнены, гвардейцев негде размещать!... В итоге, против 200 тысяч ненадёжных, готовых к бунту резервистов в столице Империи едва насчитывалось до 10 тысяч верных Государю солдат, главным образом — юнкеров и курсантов других военных училищ.

Единственный казачий полк из запасных был к тому времени тоже на стороне революции. Удачей заговорщиков было и назначение на должность командующего столичным округом ген. Хабалова, человека неопытного и крайне нерешительного. Будь на его месте генералы Хан-Гуссейн Нахичеванский или граф Келлер — всё могло быть иначе.