Великороссия: жизненный путь

Как уже говорилось, караул обычных красногвардейцев был удалён. Отряд рабочих, также несших здесь охрану, был выведен из дома и поставлен в наружное оцепление. В дом Ипатьева были введены три члена местной ЧК — С. Ваганов, П. Медведев, Никулин, а также семь человек из «интернационального» полка, состоявшего в основном из примкнувших к революции бывших военнопленных венгров из австрийской армии. Этими венграми были: Горват (или Хорват) Лаонс, Анзельм Фишер, Изидор Эдельштейн, Эмиль Фекете, Имре Надь, Виктор Гринфельд и Андреас Вергази. Собственно, венгров здесь, как видим, пожалуй, только четыре. Всем этим соединённым подразделением из 10 человек командовал 11-й — Юровский.

2/15 июля всё шло, в общем, как всегда. Приходили четыре женшины-уборшицы мыть полы и Великие Княжны помогали им, двигая мебель и весело разговаривая между собой.

3/16 июля был тоже обычным днём. Государь и дети немного погуляли во дворе. Вечером легли спать. Сразу после полуночи Юровский разбудил всех Членов Царской Семьи и их спутников и сказал, что в связи с приближением белых войск (Колчака) ему приказано перевести Семью в «безопасное место». Все встали, умылись, оделись. После чего Юровский с Никулиным и Медведевым появились на 2-м этаже дома, где находилась Царская Семья и повели её вниз, к выходу. У выхода Юровский вдруг свернул в боковую, полуподвальную комнату, куда предложил войти всем, якобы для того, чтобы подождать пока подадут автомобили. Царская Семья была спокойна. Царь нёс на руках своего сына, т.к. пред тем у него был ушиб и в очередной раз мучили боли, связанные с его болезнью. Государыня чувствовала себя тоже неважно из-за болезни сердца. Государь попросил три стула. Их принесли. На один села Государыня, на другие сели Государь и Алексей Николаевич, которого отец обнимал рукой. Снаружи раздался рокот автомобильного мотора (грузовика «фиат»). Так в этой небольшой глухой комнате оказались Государь Император, Государыня Императрица, Наследник Цесаревич, Царские дочери Великие Княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, а также их верные слуги: Боткин, Демидова, Харитонов, Трупп. Всего 11 человек. Убийц было тоже 11.

В 1 час 15 минут ночи на 17-е июля (по н. ст.) 1918 г. Юровский с прочими вошёл внутрь комнаты и приблизился к Государю. Достав из кармана какую-то бумажку (возможно копию того самого «Протокола»), он сказал, что все узники должны быть расстреляны. Царь успел встать, изумлённо произнести: «Что, что?!» и сделать движение к Юровскому. Государыня и одна из дочерей успели перекреститься — и тут началась стрельба из наганов в упор!... Юровский лично застрелил Царя и Наследника. За две-три минуты были сделаны около 70-ти выстрелов. Комната наполнилась пороховым дымом. Но сразу не все умерли. Стонала Анастасия Николаевна, её докололи штыками, металась, защищаясь подушками А. Демидова, её тоже кололи штыками сквозь подушки, и кровавый пух, смешавшись с дымом, заполнил всё... Была убита и собачка В. К. Анастасии «Джимми». Кровь обильно текла по полу, образуя лужи. В этот момент подъехали Голощёкин, Белобородов, Войков и Мебиус. Юровский с Войковым в лужах крови, занялись тщательным осмотром убитых, с которых тут же снимали драгоценности (цепочки с крестиками, кольца, браслеты, серьги). Затем тела погрузили на «Фиат» и повезли ночью за 15 вёрст от Екатеринбурга к Исетским заводам в урочище «Четырёх братьев», что близ деревни Коптяки, к заброшенным шахтам, известным под именем «Ганина яма». Там несколько тел расчленили и пытались сжечь огнём и заранее заготовленной серной кислотой. Остатки сбрасывали в шахту, куда потом летели гранаты. Был день памяти св. благоверного Князя Андрея Боголюбского, первого

собственно Великорусского Самодержца, принявшего мученическую смерть от рук заговорщиков...