Великороссия: жизненный путь

В ноябре 1917 г. в Царском Селе зверски замучили протоиерея Иоанна Кочурова за то, что попытался словом призвать вооружённых революционеров не злодействовать. 84-х летнего старца протоиерея Петра Скипетрова 1 февраля 1918 г. застрелили в упор на паперти собора Александро-Невской Лавры в Петрограде за то, что с крестом в руках пытался удержать отряд большевиков, ломившийся в храм. 15 февраля того же года в Туле расстреляли крестный ход (!) — 13 убитых, епископ ранен (впоследствии погиб). В апреле 1918 г. священника Иоанна Краснова сожгли живьём в пароходной топке близ станицы Должанской на Кубани за то, что — «поп». Там же в станице Незамаевской в Пасхальную ночь 1918 г. священнику Иоанну Пригоровскому выкололи глаза, отрезали уши и язык и ещё живого закопали в навозной яме. В том же 1918 г. в Харькове оскальпировали, а затем обезглавили 75-летнего архимандрита Родиона. В том же Харькове в те же дни священника Гавриила Маковского зарубили шашкой за то, что порицал злодеяния. Его жена пришла просить выдать ей тело погибшего; ей перерубили руки и ноги, искололи грудь, потом убили. Одного священника связали вместе с сыном и обварили паром пароходного котла, затем сожгли в топке. На глазах у другого сперва изнасиловали его жену, потом обоих убили. Архимандрита Вениамина сожгли в его избе близ Архангельска. В Петрограде «крестили» группу монахов, утопив в проруби на Неве. Там же живьём закопали на Смоленском кладбище 40 священников, «в честь» 40 мучеников Севастийских (один из особо почитаемых в народе праздников). Одному священнику сказали: «Ты людей причащал, — и мы тебя причастим», — и застрелили в рот. В том же 1918 г. Митрополита Киевского Владимира (Богоявленского) вывели за ограду Печерской Лавры и застрелили. Епископа Гермогена Тобольского, как мы уже знаем, утопили. Так же утопили епископа Феофана (Ильинского), расстреляли епископа Ефрема Селенгинского. Одного замучили на глазах у его детей, у другого на глазах убили его детей... Третьего распяли, прибив гвоздями к Царским вратам в церкви. Особенно любили обтягивать голову жертвы дратвой и с помощью палки закручивать дратву, пока не лопнет череп... Хулиганы из «еврейской интеллигенции» громко требовали запретить Святое Причастие, как «колдовской обряд». За один только 1918 г. — тысячи и тысячи замученных и убитых; среди них — архиереи, священники, монахи, просфорницы, церковные певчие, уборщицы, просто верующие люди... И всё это до объявления «красного террора» в сентябре 1918 г.

Хотя речь о Церкви и церковных делах в советский период у нас пойдёт особо, мы здесь привели примеры зверств по отношению только к «церковникам» не случайно. Они особенно отчётливо показывают, что с самого начала большевицкая (то есть еврейская) власть повела зверские расправы с беззащитным и не сопротивляющимся Русским народом, прежде всего, с самым главным в нём — с Православной Церковью. А ведь зима-весна 1918 г. — это тот период времени, который Ленин назвал «триумфальным шествием советской власти». Почему, в самом деле, это шествие, то есть учреждение органов сов. власти по городам и сёлам России, было «триумфальным»? Потому, что «новой власти»

не сопротивлялись, не учреждали никаких других органов другой власти. Но уж отнюдь не потому, что сов. власть любили и хотели её установления! Казнимые без всяких причин и без суда нередко благословляли своих убийц и молились

за них. Так, большевицкая молодёжь в одном месте ворвалась в дом иеромонаха. Его били, глумились над ним, потом, повалив на пол, стали прыгать на нём и отбили все внутренности. Умирая через день, он всё повторял: «Господи, прости ребяток тех!» В ином месте взяли группу девиц-инокинь и повезли на расстрел, избивая по дороге плетьми. А девушки только улыбались и пели духовные песни. Так и умерли с улыбкой и песней, что привело палачей в изрядное недоумение. Но сторонние свидетели потом со страхом рассказывали, что видели, как некая большая птица в виде голубя распростёрла над инокинями крылья, и удары плетей приходились по крыльям, а не по девушкам... Однажды, отряд русских красноармейцев отказался расстреливать архиерея, осенившего их благословением, пришлось вызывать отряд китайцев. Да, своих

русских негодяев, которые конечно же были (!), органам ЧК все-таки не хватало! Для самых страшных злодейств использовали негодяев еврейского, польского, латышского, китайского, татарского, венгерского происхождения. В Мензелинске «красные» вошли в женский монастырь и во время литургии с клироса взяли Игумению Ангелину. Она, зная о том, что ей грозит, пред этим уже пребывала в духовном веселье,

а в момент ареста, сияя невыразимой радостью, простилась с сёстрами и вышла из храма. Когда запели «Милость міра, жертву хваления», раздался залп. Матушку Игумению расстреляли у стен монастырского собора. Та же духовная радость, как мы помним, владела сердцами Царской Семьи накануне их мученической кончины.