Венок для мертвой Офелии

– Ну, Офелии, – согласился судмед и, затушив сигарету, быстро пошел к санитарной машине.

– Это не несчастный случай, – зачем-то сказала я следаку. Наверное, сегодня я решила стать ходячим разочарованием.

– Что? – рассеянно отозвался он, глядя на меня как на досадное недоразумение.

– Это не несчастный случай, – повторила я с непостижимым упрямством. – Это… убийство.

– Вы что-то знаете?

Он совсем не хотел знать то, что знала я. И ему совсем не было нужно еще одно убийство, еще один висяк… Ему было бы проще, чтобы девушка, решив зачем-то прогуляться перед сном по краю оврага, нечаянно свалилась и еще немножко проплыла вниз по реке… Но я-то знала, что все было не так. Аська тут была не одна.

– Ее ударили по затылку, – сказала я. – А потом столкнули в воду. И эти белые цветы… Вы думаете, сверху, вместе с Асей, они упали? Такой кучей?

– Про цветы – да… – печально согласился он. – Цветы кто-то подкузьмил ей, точно…

– Убийца, – сказала я. – Цветами Асю украсил убийца. Или тот, кто был свидетелем убийства.

– А может, свидетелем того, как она упала? – с детской неунывающей надеждой спросил следак.

– Нет, – отрезала я. – Может быть, это был свидетель… Но… Я так не думаю.

– Почему? – все еще с надеждой, но заметно угасавшей на глазах, спросил следак.

– Потому что местные вряд ли оставили бы девушку там умирать, – парировала я. – Потому что все сегодня с утра бросились на ее поиски, и никто ничего о судьбе Аси не знал.

– И у нас получается, что…

– Это был убийца, – сказала я, как отрубила.

Следак поник, кажется, я ему окончательно перестала нравиться.

Варька же в это время не отрываясь смотрела на то место, где еще недавно лежала Ася. Я даже испугалась, что с девицей опять случится фрустрация.

– Можно, я отведу ребенка домой? – спросила я.

Следак кивнул, предупредив меня, что в случае необходимости… и так далее, и тому подобное, но я почему-то знала, что он теперь будет избегать встреч со мной.

Я взяла Варьку за руку. Она покорно поднялась с травы, но пока мы не ушли оттуда, все время оборачивалась.

– Варь, не смотри туда, – попросила я ее.

– Теть Тань, я стараюсь запомнить положение тела, – спокойно, деловито отозвался ребенок. – И пытаюсь высчитать траекторию его возможного падения… Но это туфта, теть Тань… Я, конечно, дома все проверю, но… Она не упала. Она спустилась. И… Ее убили.

Я ничего не ответила. Просто в очередной раз подумала, что некоторые полицейские, право, очень теряют в профессионализме оттого, что не смотрят «Мыслить как преступник», предпочитая всякую «глухариную» фигню. И что Варька явно обогнала их в профессиональном росте…

Потом я вспомнила о Сергее Иваныче, оказавшемся знатоком английской поэзии. Поискала его глазами.

Тщетно. Сергея Иваныча и след простыл.

Успокоить тетю Катю было невозможно. Она сначала словно не поверила в то, что произошло. Как заведенная, она повторяла, что сейчас Аська вернется, она не могла заблудиться, потому что она тут каждую тропочку знает… А еще через две минуты она начинала жалобно поскуливать, согнувшись: раскачивалась из стороны в сторону и поскуливала… Как брошенная собака. Потом она вдруг выпрямлялась и смотрела на нас, словно пытаясь понять – кто мы и откуда взялись тут, в пространстве ее горя?

– Тань, – тихо сказала мне Ольга, – Я, наверное, к ней пойду, заночую… Она у нас, спать не хочет, а там ей одной тяжело будет…

Я кивнула.

– Вы справитесь тут с Варварой?

Я опять кивнула. Мысли мои были заняты совершенно другим.

– Хорошо. Мы пошли, а ты… Тань, может, вызвонишь ваши театры, надо ж им сообщить, что Асеньки…

Ольга не договорила. Голос ее задрожал, прервался. Я понимала, что Ольге вообще тяжело держаться, и обняла ее.

– Конечно, Оль. Я все сделаю, – пообещала я.

Ольга благодарно обняла меня, поцеловала, пригрозила Варьке страшным гневом и громами с молниями, если она не станет меня слушаться, и ушла с тетей Катей. Варька меланхолично кивнула, продолжая рисовать что-то в ученической тетрадке в клеточку. Иногда она задумчиво теребила край листа, и мне казалось, что она никак не реагирует на то, что происходит вокруг нее.

Однако, когда дверь за женщинами захлопнулась, Варька крутанулась на стуле и с сияющим взором маньяка изрекла:

– Вот! Что и требовалось доказать! Ее скинули с обрыва в воду уже мертвую.

Я в это время читала какую-то страшилку, обнаруженную мною в залежах Варькиных учебников и книг. Надо сказать, я даже увлеклась – там было что-то про байкеров, которые столкнулись с самим Дьяволом во плоти. Писатель этого Дьявола описывал весьма сладострастно, я даже заподозрила у него нетрадиционную сексуальную ориентацию.

– Вот, – Варька положила прямо на страницу, где описывались красота и обаяние Дьявола, листок со своими каракулями.

Я в каракулях ее ничего не поняла. Там была нарисована стандартная фигурка, по принципу точка-точка-огуречик. Фигурка сначала стояла спокойно на возвышении, отдаленно похожем на горку. Внизу, судя по Варькиному замыслу, была речка, но, исходя из высоты волн, это был или океан, или бушующее море.

– И? – поинтересовалась я. – Что ты этим хочешь сказать?