Вердикт (= Сбежавшее жюри)

Джерри нескладно поведал о скучных изысканиях доктора Хайло Килвана, гения статистики, якобы доказавшего, что риск заболеть раком легких среди курильщиков несравненно выше, чем среди некурящих. Выступление Джерри никого не задело, не вызвало ни вопросов, ни споров, и он вышел покурить.

Потом снова наступила тишина, все углубились в изучение печатных материалов. Время от времени кто-то выходил - перекурить, размяться, в туалет, никто ни у кого не спрашивал разрешения. Лу Дэлл, Уиллис и Чак стояли у двери на часах.

Когда-то миссис Кард преподавала биологию в девятых классах. У нее был научный склад мышления, и она блестяще препарировала доклад доктора Роберта Бронски о составе сигаретного дыма - более четырех тысяч компонентов, шестнадцать известных канцерогенов, четырнадцать алкалоидов, множество веществ, вызывающих раздражение дыхательных путей, и так далее. Она говорила четко, как учительница, и смотрела при этом в глаза слушателям.

По мере того как она углублялась в подробности, у многих появлялась тоска во взоре.

Когда миссис Кард закончила, Николас, сумевший не заснуть, тепло поблагодарил ее и пошел налить себе еще кофе.

- Ну а вы сами что об этом думаете? - спросил Лонни. Он стоял у окна спиной к комнате и ел арахис, запивая газированной водой.

- Я думаю, это доказывает, что сигаретный дым чрезвычайно вреден, ответила миссис Кард.

Лонни обернулся и посмотрел ей прямо в глаза:

- Правильно. Полагаю, мы это уже решили. - Потом он перевел взгляд на Николаса. - Я хочу сказать, что пора голосовать. Мы читаем уже почти три часа, и если судья спросит меня, прочел ли я всю эту гору бумаг, я отвечу: "А как же, черт возьми! Все до последнего слова".

- Делайте что хотите, Лонни, - бросил Николас.

- Вот и хорошо. Давайте голосовать.

- За что голосовать? - поинтересовался Николас. Они стояли лицом друг к другу у противоположных концов стола, все остальные сидели между ними.

- Давайте посмотрим, кто за что. Я скажу первым.

- Что ж, послушаем.

Лонни глубоко вздохнул, все лица обернулись к нему.

- Моя позиция проста. Я верю, что сигареты вредны, что они вызывают привыкание и даже могут оказаться смертельными. Вот почему об этом я говорить не собираюсь. Это все знают, и по этому вопросу мы уже пришли к единодушному мнению. Но я верю также, что каждый человек имеет право выбора. Никто не может заставить вас курить, однако если вы курите, то будьте готовы к последствиям. Нечестно дымить, как паровоз, в течение тридцати лет и рассчитывать на то, что за это вам отвалят целое состояние. Этим безумным судебным преследованиям надо положить конец.

Он говорил громко, чтобы каждое слово дошло до слушателей.

- Вы закончили? - спросил Николас.

- Да.

- Кто следующий?

- У меня вопрос, - сказала миссис Кард. - Сколько хочет получить истица? Мистер Pop не прояснил этот момент.

- Он требует два миллиона в возмещение материального ущерба. Моральный ущерб он оставил на наше усмотрение, - объяснил Николас.

- Тогда зачем он крупно написал на доске эту цифру - восемьсот миллионов?

- Потому что он хочет получить восемьсот миллионов. - ответил Лонни. Вы собираетесь их ему вручить?

- Не думаю, - сказала миссис Кард. - Я и не знала, что в мире столько денег. И все получит Селеста Вуд?

- А вы видели всех этих адвокатов? - сардонически напомнил Лонни. Она-то будет счастлива получить хоть что-нибудь. Но речь идет вовсе не о ней и не о ее покойном муже. Речь о кучке адвокатов, которые стремятся разбогатеть на ведении дел по искам к табачным компаниям. И мы будем последними дураками, если поддадимся на эту уловку.

- Знаете, когда я начала курить? - спросила Энджел Уиз, обращаясь ко все еще стоявшему у стола Лонни.

- Нет. Не знаю.

- Я точно помню тот день. Мне было тринадцать лет. На Декатур-стрит, неподалеку от нашего дома, я увидела огромный плакат: стройный чернокожий юноша, очень привлекательный, в закатанных до колен джинсах, стоя в воде, брызгает ногой на берег. В одной руке у него сигарета, на закорках симпатичный черный мальчуган. Все улыбаются. Белоснежные зубы. "Салем" с ментолом. Как весело, подумала я тогда, вот она, красивая жизнь. Я тоже хочу так жить. И тогда я пошла домой, достала деньги из ящика стола, вышла на улицу и купила пачку "Салема" с ментолом. Друзья считали меня такой современной! Вот с тех пор я и курю. - Она помолчала, посмотрела на Лорин Дьюк, потом снова на Лонни. - Не пытайтесь убедить меня, что человек может освободиться от этой привычки. Мой организм привык к никотину, понимаете? Это не так просто. Мне двадцать лет, я выкуриваю две пачки в день, и если не брошу, то до пятидесяти не доживу. И не говорите мне, что они не соблазняют подростков. Они соблазняют всех - черных, женщин, детей, ковбоев, деревенских, и вам это отлично известно.

Гнев, звучавший в голосе Энджел, которая за четыре недели, что они провели вместе, почти ни разу не выказала никаких эмоций, всех немало удивил. Лонни сердито взглянул на нее, но ничего не сказал.

На помощь Энджел пришла Лорин: