Верю – не верю

Не прощаясь, он выбрался из комнаты, едва не стукнувшись головой о притолоку. «Ларионов Александр Александрович, бард», – прочитала Милица Андреевна первый из многочисленных титулов, которыми была плотно заполнена визитка. Вообще-то она представляла бардов иначе. Неважно. Если уж она добралась до этого ужасного дома, не удостоенного даже номера, то у нее есть дело более срочное. Тем более что Вадим в таком состоянии – это ей даже на руку.

Милица Андреевна подошла к двери, закрыла ее и попыталась накинуть крючок, но после удара кулака барда он оторвался и висел на погнутом шурупе. Оглянувшись в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, Милица Андреевна разочарованно поджала губы и поставила под дверь собственную сумку. Открыть дверь она, конечно, не помешает, но если кто-нибудь захочет приоткрыть и заглянуть, то ему придется, по крайней мере, отодвинуть сумку. А она боялась, что кто-то застанет ее за неблаговидным делом, которым собиралась заняться.

У Веры все валилось из рук. Порезав палец и разбив чашку, она решила, что на сегодня с нее достаточно. Бросив недочищенный картофель, Вера ушла из кухни и уселась в кресло с книгой. Честное слово, она ненавидела выходные. И машина, как назло, сломалась, а то бы они с папой еще вчера уехали на дачу. Но полтора часа в переполненной электричке и сорок минут пешком по лесу – такие подвиги отцу не под силу. Удивительно, что он еще умудряется делать в саду мужскую работу – что-то прибить, поправить, починить. И постоянно рисует свои любимые цветы: первые нарциссы, потом ромашки, пионы, астры, гладиолусы. Вера думала об отце с нежностью и восхищением. Она не была уверена, что сама на его месте смогла бы сохранить такой же доброжелательный интерес к жизни и горячее желание в ней участвовать. В последнее время ее вообще ничто не интересовало и не задевало, люди и события проходили мимо, как в немом кино с плохим изображением.

Вера боялась сознаться даже себе самой, что, появись сейчас Вадим, и мир немедленно обрел бы звучание, засиял бы привычными красками. И, как ни ужасно это звучит, она бы все, все ему простила. Нашла бы оправдание его поступку, поверила бы в любую, даже самую очевидную ложь, лишь бы она давала возможность выбраться из этого вязкого болота на твердую почву – и продолжать жить, а не балансировать между сном и явью. Как вот сейчас, например: бог знает сколько времени она уже сидит, глядя перед собой, а книгу даже не открыла.

Взгляд Веры упал на обложку. «Ономастика. Магия вашего имени». Откуда у нее эта чепуха? Ах да, кажется, ее дала Милица Андреевна. И еще сказала при этом что-то странное… Никак не вспомнить. Надо, надо обязательно вспомнить! Вера вдруг зацепилась за этот обрывок чепуховой мысли, как за конец веревки, сброшенной погибающему в колодце. Она тогда спросила, почему Милица Андреевна считает Вадима невиновным в краже. А подружка тети ответила так уклончиво… Черт, что же она сказала? Да ничего! Сунула ей эту книгу. И заявила, что тут ответы на все вопросы.

Вера, кое-как нацепив очки (в последнее время она стала видеть хуже), принялась лихорадочно листать книгу, не зная, что, собственно, ищет и на чем следует остановиться. Наконец прочла содержание. Открыла страницу с именем Вадим. Прочла раз, другой. Вздохнула, будто ей не хватало воздуха. И, уронив книжку, бросилась в прихожую. Звонить и ждать у нее не было сил.

Подходя к своему подъезду, Милица Андреевна, с трудом волочившая ноги от усталости, с удивлением увидела знакомую фигуру.

– Вера? Как вы тут… Вы меня ждете? Нужно было позвонить, я отсутствовала весь день. – Она опустилась на скамейку рядом с Верой и с удовольствием вытянула ноги.

– Здравствуйте! Простите, я не могла ждать. Мне надо было что-то делать, хотя бы просто ехать куда-то. Я не могла ждать. Позвонила тете, узнала ваш адрес и приехала, – сбивчиво пояснила Вера и добавила: – Извините.

– Что-нибудь случилось? – встревожилась Милица Андреевна. – С вашим папой?

– Нет-нет, с ним все в порядке, он даже отправился на заседание клуба ветеранов. Дело в том, что я… Я прочитала книгу, которую вы мне дали. Кажется, я поняла, что вы имели в виду. – Вера смотрела умоляюще, ждала подтверждения.

– Но это же не доказательство, – уныло произнесла Милица Андреевна.

– Доказательство! Мне сейчас что угодно – доказательство! – запальчиво возразила Вера. – И даже не в папе дело…

– Вероятно, вы правы, Вера, – согласилась Милица Андреевна. – Если любишь человека, то не ищешь доказательств, а просто веришь, что он не может предать. Видимо, неслучайно вы – Вера. Я сегодня ездила к Вадиму. Наверное, я не должна всего этого говорить, но неизвестность, по-моему, еще хуже. Дело в том, что Вадим… злоупотребляет алкоголем. Во всяком случае, я нашла его в невменяемом состоянии. Я даже не смогла с ним побеседовать. Вы об этом не знали? Ведь на вашем дне рождения он не пил даже шампанского.

– Знала.

– Арина вам все-таки рассказала? – удивилась Милица Андреевна.