Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода

Ханна осталась в Нью-Дели помогать держателям линии. В аэропорту Гамбурга в шесть утра мой самолет встречали семьдесят человек, что потрясло меня до глубины души. Многие годы, проведенные на автострадах, не прошли даром: эти люди стали нашей ближайшей семьей. В дальнейшем туре по Германии я прочитал во Фрайбурге лекцию, которая стала основой для моей брошюры «Махамудра», из которой впоследствии выросла книга «Великая печать».

В аэропорту Гамбурга в шесть утра мой самолет встречали семьдесят человек, что потрясло меня до глубины души.

Польша

В мае состоялся крупный духовный конгресс в польском городе Кракове. Он позволил нам с Ханной осуществить двойную программу. Днем мы выступали в большом культурном учреждении вместе с десятком духовных учителей всех мастей. Сотни интересующихся посетителей переходили из зала в зал, сравнивая и делая записи. Затем нас с Ханной везли в парк за городом, где я читал лекции до шести или семи часов утра. Пятьсот учеников стойко выносили это каждую ночь, битком набиваясь в классическую деревенскую усадьбу.

У этого места были свои традиции: когда в 1981 году пало движение «Солидарность», мы тайком встречались там в подвале. Я до сих пор помню, как люди ликовали, когда приняли обет Бодхисаттвы. Дав им силу бороться с правительством и не питать при этом ненависти к его невежественным членам, я чуть не выскочил из тела. Мы снова ночевали в исторической квартире у Анны и Кшиштофа в старом городе. Улицы были полны специальных войск, называемых «Зомо». Они не могли подавить мятеж в университете, знаменитом своими вековыми традициями свободы. Никто в западном мире не питает такого отвращения к волне политкорректности, как люди, которые боролись за свободу говорить то, что они думают.

Интересно было наблюдать за реакцией поляков на феномен «Нью-Эйдж». Они напоминали невинного ребенка, взирающего на «новые одежды короля». Первым делом они все тщательно и вежливо проверили в поисках последовательных философских воззрений, а затем спросили про методы. Когда им не удалось найти также никакой цели, они поместили это явление в ряд ожидаемых признаков распада позднего капитализма. Избавившись от иллюзий, они столь же вежливо отошли в сторону. Я гордился ими. Они сделали честь столетиям западной мысли. В вопросах философии они по-прежнему ставили лошадь перед телегой и искали настоящие ответы. После последнего иудейско-христианского «духовного собрания» в замке Вавель мы прекратили попытки друг друга понять, и нам удалось счастливо расстаться. Теисты и буддисты не должны слишком часто общаться между собой.

Теисты и буддисты не должны слишком часто общаться между собой.

Затем наступил черед южной Польши. В некоторых местах вдохновляющие Татры все еще хранили нетронутую атмосферу Средневековья. Йожеф из Будапешта заехал за нами в ретритный дом нашего друга, и мы поехали на юг через тогдашнюю Чехословакию. Страна все еще находилась в лапах особенно незамысловатой разновидности коммунизма и во всем выглядела унылой и безотрадной. Сразу за венгерской границей стоял еще один ретритный дом со ступой. Благодаря Александру Чома де Кёрёшу, признанному Бодхисаттве из Венгрии, который еще сто лет назад посещал Тибет, мы были не первыми, кто распространял здесь живой буддизм.

Венгрия

Хотя немцы сражались в Будапеште до последнего солдата, надеясь выиграть время, чтобы их ученые изобрели новое оружие, которое решило бы исход войны, – город выглядел так, будто династия Габсбургов пала только вчера. В пятидесятые годы, когда люди все еще верили в коммунизм, они отстроили все здания по старым планам. То же самое сделали поляки в Варшаве и Гданьске. Мы провели четыре дня в одной студенческой организации, где нас проверяли по всем статьям. До того как сблизиться с нами, они хотели убедиться, что мы функционируем на многих уровнях и нам не чуждо состояние радости. Им совершенно не хотелось связывать свою жизнь со скучным или скованным учителем. Каждую ночь они выводили нас в город и поили сладким вином – и только после этого рискнули открыться. Тридцать человек приняли Прибежище. Они были сильными людьми, и такое начало вселяло надежды.

Скандинавия

В июне мы вернулись в Данию. Наш план впервые после 1968 года съездить в Россию натолкнулся на непредвиденные преграды. На визу уходило больше времени, если ты собирался жить в палатках, вместо того чтобы оплачивать солидные гостиничные счета, а мы еще не знали никого, кто пригласил бы нас. Кроме того, нас ждали в назначенные дни в Швеции и Финляндии, так что Мария, Педро, Ханна и я забрались в мой большой черный БМВ и помчались на север, навстречу захватывающим белым ночам. Мало что в мире так пленяет, как эти несколько недель скандинавского лета, когда по ночам не наступает темнота.

Испания