Верховный Главнокомандующий (СИ)

Однако, только-что был осведомлён «из первых уст»: ещё до войны Адольф взял патент на «автомобиль-сани, движущиеся посредством бесконечных ремней с нажимными роликами и снабжённые поворотными полозьями на передней оси»[214].

А узнав, что при испытании пред членами «Технической комиссии Императорского Российского Автомобильного Общества», проводившимися 27 февраля 1914 года, «автосани» конструкции Кегресса — запиленные наскоро из отечественного «Руссо-Балта», при собственном весе в три тонны — в легкую тащили ещё и прицепные санки в тонну с четвертью, я в самозабвении вскричал:

— Адольф, так что же ты до сих пор здесь сидишь?! Твоё место там — на заводе! Нам нужны такие тягачи для орудий — как хлеб, как вода, как воздух… Немедленно выезжайте в Петроград! Завтра же!

Тут же был составлен «грозный» документ в Ригу на «Русско-Балтийский Вагонный Завод» — «РБВЗ»: со следующего месяца там должны выпускать только полугусеничные грузовики, пригодные для транспортировки всех видов дивизионных орудий — вплоть до 6-ти дюймовой гаубицы. По установленному мной «твёрдому заданию», весной 1916 года, предприятие должно выпускать не менее ста таких машин в месяц — под угрозой национализации в казну.

Другой документ — Начальнику Военной автомобильной школы полковнику Секретову Петру Ивановичу, чтоб максимально способствовал в этом начинании.

Кроме того:

— Адольф! На тебя лишь у меня надежда — на тебя одного, уповаю…

Тот — в шоке:

— Ваше Величество? Что случилось?!

— Автомобилей в России скоро будет много: у нас шоферов и механиков — их эксплуатировать и обслуживать, практически нет! Поручил Великому Князю Николаю Николаевичу устроить на базе моего Императорского гаража школу для юношей, желающих добровольно стать военными водителями — да, воз и ныне там…

Горестно развожу руками:

— Да и, не «в теме» он — да и занят слишком. Не мог ли, ты взять на себя столь тяжкую — но, ответственную обузу? Не как Император приказываю: как друг друга прошу…

Кто ж в ответ на такое, откажет да?! Заодно и шпионить за мной ему будет некогда — ведь верно, да?

«Одним махом двоих убивахом!».

Адольф Кегресс получил у меня бумаги имперского комиссара — со всеми полномочиями, «Маузер» в деревянной кобуре, кожанка у него уже была своя и, отправился выполнять железной рукой мою царскую волю…

* * *

Как тот не упирался, отправил своего главного охранника — генерала Спиридовича в Москву:

— Пора, Александр Иванович, пора! Пора наступила, господин Председатель «Чрезвычайного Комитета Государственной Безопасности» — ехать в Первопрестольную и занимать там под свою «контору», уже выкупленное через Имперскую Канцелярию — здание страхового общества «России», что на Лубянке. Бумаги все оформлены и промедление ваше, господин генерал, смерти подобно!

Начальником Императорской дворцовой охраны, не так давно стал Начальник Конвоя Свиты Мисустов, получивший следующее казачье звание — «войсковой старшина».

Его я услал в Петроград со «срочными» документами к генерал-майору Комиссарову Михаилу Степановичу:

— Больше некому, дорогой Пётр Изотович! Ведь, кроме Спиридовича и Вас — никто о моих делах с этим господином знать не должен.

— Ваше Величество! Исполнить любой ваш приказ — для меня долг, — войсковой старшина смотрел на меня настороженно и явно чуял что-то неладно, — но кто останется вместо меня?

— Известно кто, — успокаиваю его, — временно исполнять ваши обязанности по моей охране, будет генерал-лейтенант Свиты Воейков… Что-то против Владимира Николаевича имеете?

Тот, подумал, подумал… Хотел что-то сказать, но вижу передумал:

— Нет, ничего не имею, Ваше Величество.

— Тогда, в добрый путь, господин войсковой старшина!

* * *

Утром смотрю — глаза у моего брадобрея «на мокром месте».

— Что случилось, Алексей Николаевич, — спрашиваю встревоженно, — аль, обидел кто?

Долго тот шмыгал носом — не признаваясь и, вдруг разревелся коровой:

— Убьют тебя скоро, Надёжа-Царь! Уууу…

— Чё мелешь, дурак?! — аж самому поплохело от его безысходного воя, — думай, что плетёшь…

— В народе бают, мол — недолго тебе осталось… Изведут, проклятущие баре да генералы, нашего… Уууу…

Еле успокоил, влив в того полбулки водки, что нашёл в заначке у своего Реципиента. Успокоил, выпроводил довольно основательно пошатывающего царского брадобрея и задумался: явно произошла «утечка» информации…

Откуда «дровишки»?

Из господских кабинетов да салонов, вестимо!

Иногда, господа воспринимают своих слуг — как некий элемент мебели и, ничуть не стесняясь, ведут меж собой разговоры «фривольного» содержания.

На своём примере заметил: сопровождающие меня в Штаб казак-конвоец и дежурный жандарм, иногда подслушивают наши разговоры с Алексеевым и другими офицерами, прислонясь к щели двери. На моё замечание Спиридовичу, тот — хотя и «принял меры», но пренебрежительно заметил, что это вздор: «они» всё равно ничего не понимают…

Вот, видимо и в этом случае — кто-то, что-то услышал и передал дальше по «сарафанному радио».