Вермахт против евреев. Война на уничтожение

В письме немецкого ефрейтора из Голландии, отправленном в августе 1940 года, содержится целая нацистская философия истории в популярном пересказе. Кроме того, оно показывает, что разработанные в это время верхушкой Третьего рейха планы выселения евреев из Европы были известны многим обычным немцам и получили их одобрение: «Еврей, сколько его помнит человечество, всегда был несчастьем для европейской земли. Исторически документально установлено, что с первого проникновения еврея и его религии в Европу европейские народы воюют друг с другом… Им удалось нарушить мир во всем мире, и — сегодня, только через 2000 лет после этого, — существует действительное противодействие, которое опять сделает Европу Европой, а Германию — империей всех немцев германского происхождения. Хотелось бы, чтобы они, евреи… почтили своим визитом другую часть Земли. В Европе с этим покончено, Азия открыта для них, ведь это их настоящая родина, там нечего больше добиваться жульничеством, то есть еще остаются Африка, Австралия и Америка. Африка будет для них слишком «варварской», Австралия — слишком маленькой, следовательно, остается Америка. Если они действительно выберут путь туда, мы можем счастливо похвалить себя и с нами всех европейцев, что избавились от них. Напротив, в Америке скоро поймут, что за счастье пришло в страну с этим народом. Может, это продлится еще 2000 лет, может, меньше, но, вероятно, больше. Во всяком случае, они в Америке могут делать политику столько, сколько они хотят, а миру в Европе они никогда больше не помешают».

Соответственным было и отношение массы захватчиков к еврейскому населению в Польше и странах Западной Европы. Это отношение определялось не поведением граждан оккупированных стран, а воспитанием и идеологической обработкой военнослужащих. С первых дней войны фигуры евреев, «замотанные в лохмотья, грязные, засаленные», «удивленные и назойливые субъекты» в кафтанах, с бородами, «подлым взглядом, хитрыми вопросами и ужимками», улицы и жилища польских городов, «такие же грязные и неопрятные, как и эти евреи», квартиры, напоминающие норы, создавали соответствующее настроение. Солдаты писали об увиденном ими «отвратительном зрелище», о том, что евреи («сволочи», «вонючие евреи», «преступный сброд», «преступные рожи») в Польше являются «преобладающим элементом». В еврейских магазинах все неаппетитное и нечистое, безумно дорогое. Одним словом, «настоящие евреи» оказались, по мнению солдат, «еще хуже, чем их описывают в «Штюрмере». Неприязнь и отвращение переносились с евреев на все польское население, которое «заражено и сплошь грязное».

Этими стереотипами определялось и поведение немецких солдат по отношению к евреям. Крайне редко в письмах можно встретить человеческое сочувствие или осознание несправедливости происходящего. Напротив, солдаты Третьего рейха были готовы, не дожидаясь приказа, пустить в ход оружие, «схватиться за пистолеты», чтобы «напомнить евреям о реальности». В письме от 21 сентября 1939 года говорилось: «Мы во вражеской стране, и я не верю ни одному человеку! Пусть лучше говорит пистолет, прежде чем я об этом подумаю, ведь у нас достаточно боеприпасов».

Разумеется, солдаты одобряли антисемитскую политику оккупационных властей. Это показывает, например, отношение немецкого унтер-офицера к созданию Варшавского гетто: «Все евреи теперь набиты битком в один квартал и окружены стеной. Теперь они могут там работать кое-как, как они хотят». Другой солдат, тоже без всякого чувства стыда или сомнения, рассказывает, что, несмотря на создание гетто, «кажется, что евреи чувствуют себя хорошо, бойко продолжают нелегальную торговлю, так как из-за введенной карточной системы для этого им предоставлены небывалые возможности. Недавно этому был положен конец, что очень чувствительно затронуло евреев. Они должны работать! Это крупными буквами написано во всех объявлениях на немецком и польском языках.

После этого их собрали в колонны и зачислили на строительство, приказали им поливать и мыть улицы. С огорченными лицами или скорбными минами, когда речь шла о тяжелой работе, они стояли там, на потеху зрителям. Это зрелище было смешным… Когда евреи замечали, что их не жалеют, к ним вскоре возвращалось их обычное нахальство, работа шла еще медленнее, и если бы сегодня показали фильм об этом, определенно каждый поверил бы, что это была скоростная киносъемка».

Многим солдатам было «крайне интересно» наблюдать, как евреи убирают улицы, а то, что евреи, «выдрессированные» эсэсовцами, должны были приветствовать каждого немца, кланяясь и снимая шапку, вызывало веселье и смех. Увиденное в Польше создавало впечатление, что евреи «действительно вообще не имеют права жить на свете».

Даже сочувствие и моральные сомнения в тех редких случаях, когда они проявлялись, были извращены нацистским мировоззрением массы военнослужащих.