Вернись, а то убью!

— Почему вы нарушили приказ, старшая мать? — впервые нежный голосок духа звучит сухо и укоризненно.

— Нет! — отшатнулась она в неподдельном ужасе, — как бы мы могли! Вон Зерид принес все артефакты… и копию, и тот, что великий предок Зугебар спрятал в покинутых храмах!

— Садись и слушай, — отворачиваясь от нее, разочарованно бросил дух, — и возможно, тебе дано будет понять истину, хотя я не уверен… что у вас хватит смелости ее принять.

Он отвернулся от удрученной таким обращением гоблинки, которую немедленно перехватили сородичи и бережно усадили на кресло, и переместился на середину стола. Я осторожно, на цыпочках, вернулся на свое место, и едва сел, как подвергся самой настоящей атаке соратников, прямо-таки забросавших меня подозрительными пристальными взглядами. Но дальше всех пошел Торрель, перегнулся через подлокотник и грозным шепотом осведомился, что это такое сейчас произошло?

— Не знаю, — так же тихо ответил я, — это духи попросили.

Он снова выпрямился и застыл, задумчиво глядя в никуда, и наверняка не я один догадался, что теперь наш король вознамерился получить ответ с древней.

И в этот самый момент в судной комнате разом погасли все лампы, и резко потемнело. Вскочили со своих кресел Зиновас и пара магов, но тут же обескуражено вернулись назад, разглядев появившееся прямо посреди стола полупрозрачное зеленоватое изображение Артемии. Размером оно было в половину оригинала и больше всего было похоже на одну из тех иллюзий, что кастуют на праздниках маги средней руки для потехи зрителей. Только маги обычно изображают диковинных животных или полумагических существ, и их создания могут лишь слабо шевелиться, но не говорить.

А вот созданная духами копия в точности повторяла рассказ Артемии, с теми же самыми интонациями, горькими вздохами и в те же паузы глотая призрачный отвар. Взгляды всех судей расширенного состава были прикованы к необычному зрелищу, и мне хотелось верить, что все они чувствуют сегодня ту же самую боль, что рвала вчера мое сердце.

Рассказ смолк, растаяла дымкой иллюзорная картинка, сами собой вспыхнули в лампах живые огоньки.

— Я думаю, теперь всем понятно, почему именно это дело я решил разбирать сегодня первым? — Не давая коллегам расслабится, напористо беру дело в свои руки, — гоблины, оказывается, под видом людей многие столетья ходят между нас, вырезая как скотину наших ни в чем не повинных женщин. И хотя госпожа Артемия Шуглинд несомненно заслужила наказанья, вначале я хотел бы выслушать того, кто является отцом её дочери.

Он встал, не мешкая ни секунды, размеренно прошагал к одиноко стоящему стулу для подозреваемых и так же спокойно сел. Вот только лицо его больше не было бесстрастной маской, в уголках губ притаилась горечь, а глаза были полны боли.

— Ответьте, командор Тайгар, — холодно предложил я гоблину, — в чем провинились перед вами люди?

— Чтобы ответить на ваш вопрос, я должен рассказать историю моего рода… — глухо и обреченно произнес гоблин, — иначе вы не поймете…

— Мы уже знаем вашу историю, ровно столько, сколько знают древни. — С прежней сухостью отозвался я, — и про то, что вы сами погубили свой родной остров, и про войну, и про эльфов.

— Про эльфов? — против моего ожидания эти слова не озадачили, а обрадовали Тайгара, и словно вселили в него какую-то надежду.

— Они помнят про эльфов?! — с той же безумной надеждой вскочила с места старая повелительница и почти бегом ринулась в мою сторону, — скажи, умоляю… — она, задыхаясь, остановилась рядом, — даэрри знают, в чем смысл проклятия?

— Нет, — начиная что-то подозревать, осторожно ответил я, и женщина сразу потухла, — но ведь у вас есть артефакт… который мы принесли, и ты же сама сказала, что у Зерида есть копия?

— Ты не понимаешь… — неожиданно она села прямо на пол, и я успел порадоваться, что он застелен толстым ковром, — мы много лет жили, свято придерживаясь правил… выгравированных на табличке, и это не спасло наш народ. А однажды, совсем недавно, лет сорок назад, Растур привез точно такую… купил случайно в лавке антиквара, и Зерид обнаружил… что они не одинаковы. Немного, всего на один знак, но он менял весь смысл.

Командор, покинув место подсудимого, уже успел оббежать судейский стол и схватить мать за руку, пытаясь поднять.

— Оставь, — отмахнулась она, но гоблин был настойчивее.

Легко подхватил повелительницу на руки и понес на место, не обращая на нас никакого внимания. У меня на языке крутилось несколько вопросов, рвущих мозги пониманием какого-то очень странного, и очень нехорошего обстоятельства и я никак не мог решить, в каком порядке их задавать. Но тут встал со своего места гоблин, которого они звали учителем. Решительно прошел к стулу подсудимого, но садиться не стал, а бережно развернул принесенный сверток и разложил на столе три совершенно одинаковые на вид таблички.

В комнате и так было тихо, а в этот момент все даже дыханье затаили.

— Среди вас есть маги, — поднял на судей усталый взгляд Зерид, — они смогут точно сказать, какой из артефактов истинный.