Верность сестер Митфорд

— Доброе утро, миссис Родд. Мне жаль, но супругов Мосли нет дома, — говорит Дороти, горничная Дианы. Она, кажется, нервничает, но кто из лондонцев сейчас спокоен.

Именно потому, что их нет в городе, я и отправилась на Гросвенор-роуд, но я, конечно, не сообщаю об этом.

— Спасибо, Дороти. Я знаю, что Мосли в Вуттон-Лодже… — Муля рассказала мне об этом во время моего пребывания на Инч-Кеннет. — Но когда Диана узнала, что я буду поблизости от ее лондонского дома, она предложила мне заскочить, чтобы забрать кое-что.

— Конечно. Простите, тут такой беспорядок. — Она жестом приглашает меня войти, оглядываясь на коридор, устланный черной тканью, и теперь я понимаю, почему она так обеспокоена. — Мы развешиваем светомаскировочные шторы, как приказало правительство. На случай, если лорд и леди Мосли вернутся в Лондон. Если б мы знали, что вы приедете, мы бы прибрались.

— Вам не за что извиняться, — отвечаю я, входя в холл. — Откуда вы могли знать, что я приду. В Вуттон-Лодже такая суматоха, что наверняка Диана забыла вас предупредить.

— Может быть, тогда и вы не говорите ей про этот беспорядок? — спрашивает Дороти.

— Считайте, что меня здесь не было, — шучу я, понимая, что время выбрано невероятно удачно.

— Спасибо, миссис Родд. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, — говорит она и приглашающе обводит рукой прекрасный, хорошо обставленный дом.

— Благодарю, Дороти. Не буду вас задерживать, я справлюсь сама, — предлагаю я, и она с облегчением возвращается к своему делу. По правде говоря, Дороти запаздывает с установкой плотных штор, возможно, она нервничает еще и из-за этого. Правила, требующие ночного затемнения, чтобы вражеские самолеты не могли ориентироваться по свету, были введены три дня назад.

Учитывая, что Мосли меня по-прежнему терпеть не может, мне нечасто доводилось бывать здесь. Меня приглашали только в его отсутствие, а так как Диана и Мосли обычно ездят в Лондон вместе, случалось такое редко. Тем не менее я представляю себе планировку дома и, конечно, знаю свою сестру достаточно хорошо, чтобы догадаться, где могут находиться ее тайники. Не сосчитать, сколько часов мы провели вместе в «заповедной кладовке», делясь секретами. Но я не знаю точно, чего ищу.

Я пролетаю сквозь гостиную и столовую, не тратя на них время — Диана никогда бы ничего не спрятала в месте, где бывает много людей и где любой слуга может наткнуться на тайник во время уборки. Я решаю подняться наверх и в холле сталкиваюсь еще с одной девушкой из прислуги. Я извиняюсь и понимаю, что знаю ее, я видела ее на Ратленд-Гейт, когда подсмотрела, как Диана учила своих сыновей нацистскому приветствию.

— Вы же няня мальчиков? Я думала вы в Вуттон-Лодже со всей семьей.

Девушка — на вид ей не больше двадцати, с мышино-серыми волосами и пронзительно голубыми глазами — отвечает:

— Леди Мосли посчитала, что в Вуттон-Лодже и без меня достаточно нянь и гувернанток, а еще посторонних детей и их нянек, и отослала меня сюда, чтобы я помогла заколотить окна и прислуживала им, когда они приедут в Лондон.

При этом глаза ее испуганно распахнуты, и я понимаю, что она предпочла бы остаться в глуши, где, как считается, безопаснее.

— Понимаю, — говорю я, похлопывая ее по руке, пытаясь поддержать чем могу. — Уверена, что в Лондоне вам будет отлично. Правительство надежно держит ситуацию под контролем.

— Спасибо, мэм, — слегка кивая, отвечает она и впервые смотрит мне в глаза, в ее взгляде мелькает благодарность.

— Простите, я должна идти, — говорю я, поднимаясь по широкой лестнице. Сначала я заглядываю в спальню Дианы, украшенную цветами и шелком. Роясь в ящиках, под кроватью и матрасом, перебирая сумочки и шляпные коробки, идеально разложенные на полках, я стараюсь не представлять, что в этой комнате они вытворяют с Мосли. Я ничего не нахожу.

Я вспоминаю про личный кабинет Дианы. Осторожно ступаю по ковру в изысканном, небольшом, залитом солнцем кабинете сестры, сажусь за ее письменный стол, представляя, как Диана разбирает корреспонденцию и пишет ответы своим изящным почерком авторучкой «Монблан». Прекрасная, блистательная Диана. Неужели я и правда ищу компромат на собственную сестру? Неужели и правда хочу найти что-то подтверждающее мои подозрения, будто она работает против Великобритании, — или хочу ничего не обнаружить и отозвать свои собственные слова, переданные Уинстону?

Я отхожу от письменного стола, мое внимание привлекает множество серебряных рамок на столике красного дерева рядом с обитым серым шелком креслом перед камином. Я подхожу, ожидая увидеть снимки детей Дианы и, возможно, одну или две фотографии нас, сестер. Вместо этого с фотографий на меня смотрят Диана и Юнити в компании с Гитлером, Геббельсом и высокопоставленными нацистскими офицерами, имен которых я не знаю. На фото мои сестры отдают нацистское приветствие, улыбаются на фоне строя солдат и даже обедают с лидерами нацистов. Несмотря на все, что я слышала об их близости к этим монстрам, я вздрагиваю, увидев Диану и Юнити среди них. Я наглядно вижу, кто для них важнее, кому они преданы.