Вернуться назад

— Джон, что ты делаешь?!

Но его мощные крылья с легкость пронзали воздух, быстро набирая высоту, не обращая на меня никакого внимания, словно я не существую.

Джона, по всей видимости, это очень забавляло, ведь улыбка никак не покидала его лица, чего не скажешь про меня.

— Прости, Эм, но это действительно самый быстрый и легкий способ, научиться летать, знай, я рядом и всегда тебя поймаю, — прошептал он, и с силой оторвав меня о себя, отпустил.

— Что? — только и успела произнести я, пытаясь вцепиться в него когтями, но законы физики работали не только на Земле, но и тут на Рене, которая быстро стала приближаться ко мне, словно огромный магнит.

— Расправь крылья, милая, — кричал Джон, откуда то сверху.

— Ненавижу! — подумала, и сама не заметила, как мои крылья расправились, и я замерла в воздухе, но это было лишь мгновенье, ведь через секунду я опять стремительно падала вниз.

— Молодец, милая, — прокричал Джон, подлетая ко мне и обнимая за талию.

Наконец то, это свободное падение прекратилось, я, словно кошка, впилась в Джона, руками, ногами, разве что не зубами. Сердце бешено колотилось готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Даже не заметила, как мы оказались на твердой поверхности, но все равно никак не могла отпустить этого садиста.

— Все, Эм, мы на Рене, — улыбаясь очень нежно, прошептал Джон.

— Что это было! — закричала я на него, освободившись из крепких объятий и сев на твердый камень, прижавшись к нему как можно сильнее, чтобы ни одна сила на свете вновь не подняла меня в воздух.

— Ты сама просила самый действенный способ, это он и был, так мы учим летать всех, кто рождается с крыльями.

— Но, ведь так и убить можно! — прорычала, не глядя на этого жестокого человека.

— Нет, Эм, — все так же тихо говорил он, подходя ко мне и опускаясь на колени рядом со мной.

— Ты не упала бы, я бы не допустил этого ни за что на свете, я всегда буду рядом и всегда поймаю тебя, чтобы ни случилось.

Не знаю почему, но не могла больше злиться на него, и словно масло на солнце таяла от каждого прикосновения.

— Никогда не делай так больше, — попросила, глядя на него так строго как только могла, борясь с проходящей дрожью в коленках и огромным комом в горле.

— Хорошо, никогда больше, если ты сама не попросишь, — улыбаясь, ответил он.

— Наверное, на сегодня хватит?

— Да, — согласилась я, — на сегодня хватит.

— Ну, тогда обед?

— Обед, — подтвердила, кивнув головой.

Джон обнял меня за талию и снова взмыл в небо, но на этот раз невысоко. Боясь повторения свободного падения, вцепилось в него так крепко, как только могла.

Не прошло и минуты, как мы стояли на знакомом балконе, выходящим из нашей спальни. На нем был накрыт стол из знакомых мне уже овощей и фруктов.

— Располагайся, — сказал муж, подводя к столу и помогая сесть на стул.

— Зачем ты снова сделал это? — глядя на него большими глазами, возмутилась я.

— Это единственный способ, Эм, снова оказаться в твоих объятья, — грустно улыбнувшись, ответил лучший из мужчин, и легким движением сняв с себя футболку, бросил ее на плетеный стул. Затем развернувшись на каблуках, направился в сторону спальни.

— Сейчас вернусь, — бросил он, скрываясь за стеклянной дверью и унося с собой мой покой.

Стало невыносимо грустно, не зная, как быть и борясь с этим всепоглощающим чувством, встала и пошла следом за ним, совершенно не осознавая этого.

Мучитель моего сердца скрылся в своей гардеробной, мой разум не давал зайти так далеко и оставил ждать у открытых дверей, заставляя ломать пальцы от волнения и ходить из стороны в сторону.

— Что ты делаешь, Эмили? — ругая себя, и ненавидя за легкомыслие, обращалась я к своему рассудку.

— Зачем пришла сюда? Чего хочешь? Уходи пока …, — но было поздно продолжать этот внутренний монолог, Джон вышел из гардеробной, обнаженный до пояса с рубашкой в руках.

— Эм, — удивился он, — ты почему не обедаешь?

— Это неединственный способ, — прошептали мои губы, совершенно не слушая меня. Ноги предательски пошли навстречу к нему как можно ближе, а руки, словно не мои, поднялись и, дрожа, взволнованно легли на обнаженную, горячую грудь. Словно электрические разряды, тепло его тела отдалось рукам, наполняя их небывалой энергией и биением страстного сердца.

— Что? — переспросил мираж из моих снов, большими глазами глядя на меня и набирая в грудь больше воздуха, словно ему его не хватает, разгоняя и без того бешено стучащее сердце до небывалых оборотов.

— Это неединственный способ, оказаться в моих объятия, — прошептала я, прижавшись к горячему телу всем своим естеством, и поднявшись на носочки, потянулась наверх, умоляя о поцелуе, словно о глотке воды в бескрайней пустыне.