Вернуться назад

— Не знаю, — отвечал Джон, я вернулся в спальню, а ее нигде не было, искал ее, может ты, что то знаешь, спросила Джон у Мии?

— Нет, — взволнованно отвечала она.

— Питер, — ты ничего не говорил ей, особенно про Ламилии?

— Нет, я же был с тобой, — уверенно парировал Пит.

— Ты помнишь, что мы не должны пока ее этим волновать, спросил Джон у Пита, ведь это для ее блага.

— Да, — согласился друг детства.

Очнулась как всегда в своей постели, но Джона рядом не было, и я впервые за все это время была этому рада. Услышала шаги и, подняв голову, увидела, что из угла в угол, по моей комнате, ходит столь ненавистная мною служанка.

При одном только ее виде меня затрясло и сев на кровати, я зарычала на нее.

— Пошла вон! — зло кричала, не помня себя и не узнавая, — больше не появляйся рядом со мной!

Она окинула меня в ответ, таким диким и удивленным взглядом, что у меня даже сердце замерло на долю секунды, но ничего не ответив, она просто вышла прочь из спальни.

Неужели это я?

Я была поражена, сломлена всем этим, все внутри горело и жгло, особенно сильно горели ладони, и чем больше злилась, тем сильнее жар ощущался в них.

— Что это? — удивленно смотрела на руки, и не верила глазам, у меня в ладонях горел огромный огненный шар, в точности такой же, как у Джона. От неожиданности соскочила с кровати и замахала рукой, пытаясь скинуть его, чтобы не обжечься. Шар в ту же секунду полетел в стену напротив, оставив яркий выжженный след на шелке.

Сказать, что была сильно удивлена, ничего не сказать, я была настолько поражена, что даже забыла, как дышать. Я швыряю огненные шары, словно простые мячики! Но как, как это произошло?

Паника, так давно не ведомая мне стала вновь всплывать в памяти и терзать с новой силой.

Как мне сейчас захотелось вернуться в мою прошлую жизнь, где я была еще совсем девочкой, рядом с которой всегда был любимый друг, мама и все было так просто и понятно!

Я должна найти Питера, он явно хоть, что-то об этом знает и сможет помочь мне, рассказать, объяснить.

Собравшись с силами, мыслями быстро отправилась в восточное крыло замка на поиски Питера, стараясь быть как можно менее заметной и слышимой. Маленькими перелетами, перебежками от стенки к стенке медленно пробиралась к кабинету лучшего друга. Возможно, это была напрасная конспирация, но мне безумно не хотелось видеть Джона, по крайней мере, пока я не поговорю с Питем. Преодолев большой участок пути, оказалась в кабинете голубоглазого соседа, он сидел в большом кресле, за огромным письменным столом, и что-то увлеченно чертил.

— Пит, — еле слышно позвала его я, и слезы, словно градом потекли по щекам. От жалости к себе не в силах была стоять и села на пол прямо посреди кабинета и громко зарыдала.

— Что случилось, Эм, зачем ты встала? — тихо прошептал Питер, опускаясь на колени рядом со мной, и пытаясь поднять меня на ноги. Это было бесполезно, я чувствовала себя тряпкой, порванной, помятой тряпкой.

Пит сдался, поняв, что меня не поднять и сел на пол, рядом.

Друг обнял меня за плечи и стал гладить по спине, словно маленькую девочку, которую обидели. Он был напряжен и с интересом изучал свою растрепанную знакомую, пытаясь понять, что же все-таки произошло.

Я очень хотела рассказать ему все, объяснить что случилось, но никак не могла собраться и вместо слов у меня получались только непонятные всхлипы и рыдания.

— Эмили, что с тобой произошло? — уже взволнованным голосом спросил он.

Я по-прежнему только рыдала в ответ.

Питер поднялся с пола, подхватив меня на руки, и сделав со мной несколько шагов к креслу, присел. Я оказалась у него на коленях и крепко обняла лучшего друга, пытаясь зарыться в него, в его тепло, знакомый запах, вернуться в прошлое, убежать от всего этого кошмара, словно его никогда не существовало, даже в моей голове.

— Эм, не плачь, все будет хорошо, — неуверенно утешал он меня, но от этих слов становилось только хуже, больнее, и слезы продолжали душить сильнее и безжалостнее.

Питер долго и терпеливо гладил меня по спине, пока тело пыталось собраться и прекратить эти беспросветные рыдания, нужно было объяснить хоть что-то, тому, кто так отвержено пытается мне помочь, не понимая как, и чем.

Все же, когда слезы иссякли, выпотрошив душу, вывернув ее наизнанку, губы стали говорить, казалось без моего участия.

— Я беременна…, — услышала собственный глухой голос и содрогнулась от того как он звучал, — а мой муж чудовище! — добавила, но уже шепотом, чтобы больше не слышать этого глухого звука исходящего из моего горла.

Пит явно потерялся и никак не мог найти слов, чтобы ответить мне хоть что-то.

Он просто молчал, и по-прежнему гладил меня по спине.

— Эмили, — произнес он, когда его ладонь замерла у меня между лопаток.

— Мне кажется, ожидание малыша это прекрасно, разве может быть, что-то лучше этого? Почему ты так расстроена? Ты ведь будешь мамой, я дядей!

Его голос звучал радостно, но не уверенно в этот момент.

Обернувшись к нему, поняла, что он действительно рад тому, что я сейчас сказала, возможно, он сознательно упускал мои слова о Джоне, но почему?