Вернуться назад

Затем, они сами собой поднялись к лицу и легли на похолодевший лоб, пытаясь собрать, таким образом, все мысли, эмоции в одну кучу, опасаясь, что голова не выдержит и треснет, причинив дикую боль. Ноги уже не могли надежно держать, и чтобы остановить головокружение, присела на корточки и оперлась руками о землю.

— Соберись, — твердила про себя.

— Соберись, — тихо повторила, когда поняла, что мысли не убеждают.

— Соберись! — уже зло и гневно сказала во весь голос, пытаясь унять ту дрожь, которая трепетала в сердце.

Ничего ни действовало, и не помогало.

— Соберись! — закричала, что было сил, и слезы ненависти к самой себе, хлынули из глаз.

— Хватит, хватит, хватит…, — кричала и била по песку руками, снова и снова, пока не ощутила в ладонях острую боль. Только тогда немного пришла в себя, и успокоилась. Но сердце по-прежнему бешено стучало и рвалось вон из груди, так больно его сжимающей.

— Интересно, сколько страха и паники может вынести один человек и не сойти с ума? — промелькнула быстрая мысль в голове. По моему для меня достаточно, еще немного и точно стану сумасшедшей!

Я постаралась успокоиться. Села на песок, обняла колени и стала смотреть вдаль, пытаясь увидеть, что там, за этим сумраком.

— У меня нет крыльев, и как понимаю это факт, но не могу, же остаться здесь! Нужно что-то делать, как-то выбираться отсюда. Нужно идти. Куда идти? Но другого выхода нет. Если он вообще есть, выход. Как я попала сюда, кто перенес меня и оставил тут? Кто-то забрал мои крылья, зачем, для чего? Наверное, даже лучше не пытаться понять это, боюсь моему уму не подвластно.

Необычное шевеление внизу живота вернуло в суровую реальность. Это было так неожиданно и не привычно, что невольно сжалась и села на колени, испугавшись.

— Это ребенок. Кажется, он пошевелился, первый раз в его и моей жизни, он подал знак о том, что все же существует в этом мире, и не является плодом бурной фантазии. Он, это реальность, такая же реальность, как и я сама. Шевеление прекратилось так же внезапно, как и появилось, и я замерла в ожидании его нового появления. Но разве так рано возможно?

— Нельзя так сильно нервничать, это может нам навредить. Ах, Джон, — шептала в пустоту, гладя свой пока не очень заметный живот, — если бы только был рядом и мог понять и почувствовать, тоже, что и я сейчас ощущаю. Эту радость, гордость, за то крошечное существо, что растет внутри меня. Если бы ты только был рядом! Ничего, малыш, мы обязательно выберемся отсюда ты и я, мы с тобой обязательно увидим нашего папу, увидим нашего Джона. Я обещаю тебе моя кроха, мы обязательно это сделаем!

Это обещание придало силы, веры в себя и надежду на счастливый исход этой дурацкой ситуации, в которой нахожусь. Решилась подняться и пойти вперед одной из этих дорог, что лежали передо мной, неизведанные, пугающие. Поднялась с колен, пусть и не как грациозная лань, но сделала это достаточно уверенно и быстро. Недолго думая выбрала первую же попавшуюся мне на глаза и решилась отправиться по ней. Что- то задержало меня, и остановилась в самом начале пути. От него перешла к следующий дороге, в непонятных для меня раздумьях и сомнениях, что-то не пускало вперед, а держало здесь. Возможно, страх перед неизвестностью. Чтобы отвлечься от непонятных мыслей, постоянно тревожащих? Решила пересчитать все возможные варианты. Оказалось, это абсолютно бесполезное занятие, их число постоянно менялось, сколько бы раз не пересчитывала. Возможно, какие-то из них, сосчитала дважды, или не считала вовсе… Все же определившись, ступила на одну из дорог и не смело отправилась по ней вперед.

Не сдаваясь, старалась идти бодро и бойко, ни сбавляя шага, подсознательно надеялась встретить хоть кого-нибудь, дойти до населенного пункта, и если совсем повезет найти телефон и воду. Только кому мне звонить, ведь если я по прежнему на Рене, то телефон мне не поможет, тут никто даже не подозревает, что подобное возможно.

Пейзаж вокруг не утешал. Разбитая почва извергала из себя непонятный дым, множество разрушенных зданий до самого основания, мирно покоились вдоль дороги. Воронки, покрытые толстым слоем пепла, постоянно возникали на дороге под ногами. Вокруг ни одной живой души, даже птицы или насекомого хоть какого то.

Не знаю, сколько преодолела метров, километров, часов, или может быть дней, но только ничего вокруг не менялось. Все тот же сумрак, та же дорога, те же развалины и хаос, та же пугающая и ненавистная мне тишина. Казалась, я топчусь на месте, и эта дорога меня никуда не приведет. Пару раз останавливалась на привал, а потом снова шла вперед. Очень хотелось, есть, пить, спать, но гнала прочь от себя эти мысли и только по-прежнему шла