«Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Решением Политкомиссии ИККИ от 3.04.1934 г. Агнес Смедли была командирована в Шанхай «для издания антиимпериалистического органа» («Чайна форум»). План издания этого журнала, «составленный Смедли и переданный руководителю Бюро КПК в Шанхае т. Корсакову (Хуан Вэньцзе), при его аресте попал в руки полиции, которая разослала фотоснимки этого плана во все консульства». В письме сотрудников Восточного лендерсекретариата ИККИ П. Мифа, Ван Мина и Кан Шэна, адресованном 4.05.1935 г. в Политкомиссию Политсекретариата ИККИ, отмечалось, что при создавшихся обстоятельствах издание такого органа невозможно.

В письме также сообщалось: «Агнесс Смедли, вопреки нашим указаниям, начала встречаться с рядом нелегальных иностранцев в Шанхае (связанных с Компартией Китая), и так как она хорошо известна полиции и находится под неослабным наблюдением полиции, то по ее следам могут последовать провалы иностранных товарищей и через них китайских товарищей.

Предлагаем поэтому опросом вынести следующее решение:

1. отказаться от издания в Шанхае в ближайшее время антиимпериалистического легального органа;

2) немедленно отозвать из Шанхая Агнесу».

5 мая 1935 г. Политсекретариат ИККИ принял предложение Восточного лендерсекретариата. Однако Смэдли не думала возвращаться в Советский Союз.

По прибытию в Китай она не порывала связи с военной разведкой, помогала Бронину создавать агентурную сеть. После провала шанхайской резидентуры источники, оставшиеся без связей из-за ареста связников или переотправки их в другие пункты и Центр, самостоятельно связывались с Агнесой Смедли. В одном из донесений в Центр сообщалось: «Имеется целый ряд факторов, говорящих за то, что она окружена японской агентурой и провокаторами и что каждая связь Агнесс Смедли берется в разработку японцами и другими иностранными разведками и контрразведками».

Провал шанхайской резидентуры стал причиной прекращения ее сотрудничества с военной разведкой.

В 1935–1936 гг. Смэдли вела программы на английском и немецком языках на Сианьском радио, подконтрольном КПК. Находилась в близких отношениях с Мао Цзэдуном.

23 декабря 1936 г. арестованный Чан Кайши согласился впервые встретиться с представителем КПК. Его двухчасовая беседа с Чжоу Эньлаем завершилась важнейшей договоренностью: Чжоу заявил, что компартия готова поддержать Чан Кайши как лидера нации в борьбе с Японией, а тот, в свою очередь, обещал прекратить преследования коммунистов. Участники переговоров согласились с тем, что Чан Кайши не станет брать на себя письменных обязательств, ограничившись устным заявлением. Генералиссимус получал свободу.

25 декабря 1936 г. Чан Кайши был освобожден. На следующий день он выступил с заявлением, в котором резко осудил действия Чжан Сюэляна и Ян Хучэна, которые и арестовали его, когда он прибыл в Сюань для разгрома коммунистов. Его выступление вызывало столь же резкое заявление Мао Цзэдуна, опубликованное 28 декабря. В нем, вопреки договоренности в Сиане, были преданы гласности конфиденциальные соглашения с Чан Кайши, не подлежавшие оглашению. Заявление Мао Цзэдуна передала по Сианьскому радио Агнес Смедли. В результате Коминтерн рекомендовал ЦК КПК публично отмежеваться от Смедли, и 6 апреля 1937 г. ЦК КПК выступил с официальным заявлением, что А. Смедли не имеет организационных связей с Компартией Китая. Ранее сама Смедли опровергала сообщение еженедельника «Чайна уикли ревью» о том, будто является «советником бывших коммунистических армий» и подчеркивала, что занимается журналистской работой и пытается информировать внешний мир о реальной обстановке в северо-западных провинциях Китая.

В США Смэдли возвратилась незадолго до Пёрл-Харбора и написала книгу «Великий путь: Жизнь и времена Чжу Дэ». Умерла Агнесс Смедли на пути из Лондона в Китайскую Народную Республику 6 мая 1950 г. и была похоронена в Пекине на революционном кладбище Бабаошань. На мраморном надгробии надпись: «Могила Агнесс Смедли — американской революционной писательницы и друга китайского народа. Чжу Дэ. 16 февраля 1951 г.».

Конфликт между Боровичем и Скорпилевым достиг апогея в феврале 1937 г. «Борис» счел, что существует угроза провала «Алекса», обусловленная его неконспиративным поведением, о чем собирался с сообщить в Центр. Однако «Алекс» воспрепятствовал отправлению такой шифртелеграммы:

«ДОРОГОЙ ДИРЕКТОР!