Весь Эдгар Берроуз в одном томе

Много снов миновало с того дня, как Пу прибыл в Танга-танга, но ни О-аа, ни Дэвид до сих пор не могли придумать никакого пути для побега.

Фурп и Зоуп молча ненавидели пришельцев, но пока не решались выступить против них открыто. Слишком много было искренне верующих людей, готовых отдать жизни за своих богов. Простые жители любили Пу и Ноаду за то, за что их невзлюбили верховный жрец и го-ша: с их появлением почти вдвое уменьшились пожертвования.

И Дэвид, и О-аа чувствовали: вокруг них происходит что-то неладное, против них настраивают людей, но поговорить со своими сторонниками или хотя бы выявить истинное соотношение сил они не могли — слишком тщательно их оберегали от нежелательных контактов.

— Надо что-то придумать, — сказал однажды Дэвид О-аа, когда они остались наедине (в последнее время это случалось все реже и реже), — это безобразие не может длиться вечно.

— Ты прав, но что мы можем сделать?

Дэвид не ответил, но через мгновение он вскочил со своего места. Глаза его блестели.

— Есть! — крикнул он. — Придумал! Понимаешь, — лихорадочно заговорил он, в том мире, откуда я пришел в Пеллюсидар, есть религия, приверженцы которой могут покаяться в своих грехах. Они приходят к священникам и тайно рассказывают им о своих грехах, и никто, кроме священников и Бога, не слышит их. Великий Пу намерен приобщить людей Танга-танга к этому великому таинству. Но с одним отличием. Исповедующиеся смогут обращаться прямо к Богу.

— Зоуп не позволит тебе сделать это, — возразила О-аа.

— Позволит. Я ему такое устрою!

— Вот он идет, — сказала О-аа.

Дэвид грозно взглянул на приближающегося Зоупа.

— Зоуп! — прогрохотал он. От звука голоса Дэвида Зоуп даже присел. — Зоуп! Я знаю, о чем ты думал сейчас!

— Что ты имеешь в виду? — пролепетал верховный жрец.

— Ты прекрасно знаешь! — прорычал Дэвид. — А вот знаешь ли ты, что я могу поразить тебя на месте за такие мысли?!

— О, нет, великий Пу! Правда, я не думал ничего такого. Я даже не думал о том, чтобы навредить тебе… — тут Зоуп запнулся, поняв, что выдал себя с головой.

— Я даже знаю, о чем ты думаешь в это мгновение! — еще повысил голос Дэвид.

Об этом, впрочем, было нетрудно догадаться, бросив лишь один взгляд на посеревшего от страха жреца.

— Чтобы больше этого не было, Зоуп, — продолжал Дэвид, — запомни, ты должен повиноваться любым желаниям Пу и Ноады.

— О великий Пу, — заголосил Зоуп, упав на колени, — никогда у тебя не будет повода гневаться на меня!

— Да, и скажи Фурпу, чтобы он был поосторожнее со своими мыслями, добавила О-аа.

— Я скажу, скажу ему, — заверил ее Зоуп.

— Итак, несмотря ни на что, я, — сказал Дэвид, — хочу дать людям Танга-танга большую радость. Распорядись, чтобы на заднем дворе к стене была пристроена комната с отдельным входом. Внутрь поставь две лавки. Комната должна быть без потолка.

— Исполню немедленно, о всемогущий Пу!

— Это первое. И второе: оповести людей, чтобы они собрались в храме. Я буду говорить с ними.

Зоуп умирал от желания знать, о чем же Пу собирается говорить с людьми, но спросить не осмелился. Откланявшись, он отправился выполнять распоряжение Пу.

«Это настоящий Пу, — твердил про себя Зоуп, — я думаю о нем хорошее и только хорошее. И о нем, и о Ноаде. И я не позволю Фурпу говорить о них плохое».

Последнюю фразу Зоуп повторил мысленно несколько раз на случай, если Пу еще прислушивается к его мыслям.

Наконец, комната была готова, и люди собрались в храме. К ним обратилась О-аа.

— Пу решил помочь народу Танга-танга, — сказала она, — многие из вас согрешили против Пу. А таким будет трудно попасть в Карану. Потому-то Пу и повелел построить небольшую комнату, в которую вы сможете приходить и исповедоваться Пу в своих грехах, и он простит их вам. Он не сможет принять вас всех сразу, поэтому между снами он будет слушать двадцать человек. Теперь идите и расскажите все это тем, кто не слышал.

Через мгновение площадь гудела — люди не могли выбрать первых двадцать счастливцев. Наконец первые два десятка исповедующихся были определены.

Дэвид ожидал в маленькой комнате, построенной по его приказу. Первый человек зашел внутрь и опустился на колени, закрыв лицо руками.

— Встань, — мягко сказал ему Дэвид, — теперь ты можешь покаяться в своих грехах и будешь прощен.

— Много снов назад, — начал мужчина, — я украл у своего соседа несколько монет, чтобы купить еды для себя и моей семьи.

— Что ж, — после короткого молчания сказал Дэвид, — отдай украденные деньги, и ты будешь прощен. Это все?

— Все, о Пу.

— А ты знаешь, что если ты слышал, как кто-то поносил Пу или Ноаду, и не сказал об этом, то это грех?

— Нет, я не знал этого, но я был свидетелем, как воины Фурпа ходили по дворам и говорили, что вы с Ноадой не из Кораны, а из Молоп-Аза. Они говорили, что вы собираетесь разрушить Танга-танга и ввергнуть всех его обитателей в Молоп-Аз. Я этому не верю, многие другие тоже. Но есть и такие, что верят. Воины Фурпа подстрекают их убить вас с Ноадой.

— Как тебя зовут? — спросил Дэвид.