Весь Эркюль Пуаро. Том 2

– Старый лис этого не сообщил. Но я полагаю – вернее, надеюсь, – что изменения должны были произойти в пользу вашего покорного слуги. Очевидно, в прежних завещаниях я не фигурировал вовсе, а теперь меня собирались включить. Жестокий удар для родственничков! Думаю, старик намеревался включить в завещание и Пилар – вроде бы он к ней привязался. Вы еще не видели мою испанскую племянницу? Очаровательное существо – со всей теплотой и красотой юга и со всей его жестокостью. Жаль, что я ее дядя!

– Вы говорите, ваш отец привязался к ней?

Харри кивнул:

– Пилар сумела обвести старика вокруг пальца. Сидела с ним часами. Держу пари, она знала, что делает! Но теперь он мертв, и никакое завещание не может быть изменено ни в пользу Пилар, ни, что самое худшее, в мою. – Он сделал паузу и продолжал другим тоном: – Но я отвлекся от темы. Вы хотели знать, когда я в последний раз видел отца? Как я уже говорил, после чая – вероятно, в самом начале седьмого. Старик был в хорошем настроении, хотя, возможно, немного усталым. Я вышел, оставив отца с Хорбери. Больше я его не видел.

– Где вы были во время его смерти?

– В столовой с братцем Элфредом. Не слишком приятное послеобеденное времяпрепровождение. Мы были в самом разгаре спора, когда услышали шум наверху. Казалось, будто там дерутся десять человек. А потом бедный отец закричал – так визжит свинья, когда ее режут. Крик парализовал Элфреда – он застыл с отвисшей челюстью. Мне пришлось встряхнуть его, чтобы привести в чувство, и мы помчались наверх. Дверь была заперта, и нам пришлось ее взламывать – та еще работенка. Понять не могу, каким образом она оказалась запертой! В комнате никого не было, кроме отца, и будь я проклят, если кто-нибудь мог выбраться оттуда через окна.

– Дверь заперли снаружи, – сообщил суперинтендент Сагден.

– Что?! – Харри уставился на него. – Но я могу поклясться, что ключ был вставлен изнутри!

– Так вы это заметили? – осведомился Пуаро.

– Я все замечаю, – резко отозвался Харри. – У меня такая привычка. – Он окинул взглядом собеседников. – У вас есть еще вопросы, джентльмены?

Джонсон покачал головой:

– В данный момент нет. Благодарю вас, мистер Ли. Может быть, вы пришлете сюда следующего члена семьи?

– Разумеется.

Харри направился к двери и вышел не оборачиваясь.

Трое мужчин посмотрели друг на друга.

– Что вы о нем думаете, Сагден? – спросил полковник Джонсон.

Суперинтендент с сомнением покачал головой:

– Он чего-то боится. Интересно, чего именно?

11

Мэгдалин Ли эффектно остановилась в дверном проеме, касаясь длинными пальцами блестящих платиновых волос. Зеленое бархатное платье облегало стройную фигуру. Она выглядела очень молодой и слегка испуганной.

Трое мужчин на момент застыли, глядя на нее. В глазах Джонсона читалось явное восхищение. Сагден обнаруживал только нетерпение человека, стремящегося продолжить работу. Взгляд Эркюля Пуаро был оценивающим, и Мэгдалин это видела, но она не знала, что он оценивает не ее красоту, а умение эффективно ею пользоваться.

«Jolie mannéquin, la petite. Mais elle a les yeux durs»[231], – подумал Пуаро.

«Чертовски хорошенькая девушка! – размышлял полковник Джонсон. – Джорджу Ли придется с ней нелегко, если он не будет за ней присматривать. Она явно знает толк в мужчинах».

«Пустоголовая тщеславная бабенка! – думал суперинтендент Сагден. – Надеюсь, мы быстро с ней покончим».

– Садитесь, пожалуйста, миссис Ли, – заговорил полковник Джонсон. – По-видимому, вы…

– Миссис Джордж Ли.

Она села с признательной улыбкой. «В конце концов, – казалось, говорил ее взгляд, – хоть вы и полицейский, но не такой уж страшный».

Край улыбки предназначался Пуаро. Иностранцы так восприимчивы к женским чарам! Суперинтендент Сагден ее не заботил.

– Все это так ужасно! – томно замурлыкала Мэгдалин, выразительно жестикулируя. – Я так напугана!

– Ну-ну, миссис Ли, – успокаивающе произнес полковник Джонсон. – Я знаю, что это был сильный шок, но теперь все позади. Мы только хотим, чтобы вы рассказали нам о происшедшем этим вечером.

– Но я ничего об этом не знаю, честное слово! – воскликнула она. – Мы прибыли только вчера вечером. Джордж заставил меня ехать сюда на Рождество. Лучше бы мы этого не делали. Теперь я уже никогда не буду чувствовать себя так, как прежде!

– Да, все это крайне прискорбно.

– Понимаете, я едва знаю семью Джорджа. Мистера Ли я видела только дважды – на нашей свадьбе и один раз после этого. Конечно, Элфреда и Лидию я видела чаще, но все они остаются для меня посторонними людьми.

Снова тот же взгляд испуганного ребенка. И снова в голове Эркюля Пуаро мелькнула мысль:

«Elle joue très bien la comédie, cette petite…»[232]

– Да-да, – кивнул полковник Джонсон. – А теперь просто скажите, когда вы в последний раз видели живым вашего свекра.

– Во второй половине дня. Это было ужасно!

– Ужасно? Почему?

– Они были такие злые!

– Кто?

– Все. Я не имею в виду Джорджа. Отец ничего ему не говорил. Но все остальные…

– Что именно произошло?