Весь Мегрэ. Том 1

— Чтобы войти в голом виде к господину Оуэну и принять у него ванну! — сквозь зубы повторил Мегрэ. — Забавно, вы не находите?

— Я не стараюсь объяснить… лишь повторяю то, что мне сказали.

— Блондинку допросили?

— Ее зовут Жермена Девон… У нее действительно есть диплом медсестры, и до поступления на службу к господину Оуэну она работала сиделкой у другого шведа, господина Стилберга, который год назад умер…

— Естественно, она ничего не знает!

— Абсолютно ничего! Познакомилась она с Оуэном в Париже, куда приехала искать работу. Он нанял ее, и с тех пор она повсюду сопровождала его. Господин Оуэн, по ее словам, совершенный неврастеник, который боится, что сойдет с ума. Его дед и отец умерли в психиатрических лечебницах.

— И, несмотря на это, у него не было лечащего врача?

— Он не доверяет докторам, опасается, что его упекут в лечебницу…

— Как он проводил время, что делал по ночам?

Господин Луи удивленно перелистал свой блокнот.

— Погодите… Такого вопроса ей не задавали… Я что-то не соображу… Разве нельзя предположить, что по ночам он спал?

— Когда мадемуазель Жермена видела хозяина в последний раз?

— Сегодня утром. Она сказала, что зашла к нему в девять часов, как всегда, чтобы подать первый завтрак: ему не нравилось, чтобы его обслуживали слуги отеля.

Ничего необычного она не заметила. Дверь в ванную была закрыта, ей и в голову не пришло заглянуть туда.

Господин Оуэн вел себя как всегда, сидя в кровати, пил чай с тостами и попросил ее съездить в Ниццу и отнести по указанному адресу, на авеню Президента Вильсона, если не ошибаюсь, письмо, которое он взял с тумбочки…

— Где письмо?

— Погодите! Мадемуазель Жермена села на поезд, а на вокзале в Ницце ее ожидала полиция. Письмо лежало у нее в сумочке, вернее, конверт со сложенным чистым листом бумаги. Адреса, указанного на конверте, не существует, на проспекте Вильсона нет трехсот семнадцати домов…

Мегрэ сделал знак гарсону принести еще кружку и некоторое время молча курил, а его собеседник не решался побеспокоить комиссара.

— Ну, дальше? — вдруг спохватился Мегрэ. — Все?

— Простите! Я думал…

— Что вы думали?

— Что вы размышляете, сопоставляете…

Комиссар в отставке пожал плечами: глупо было предполагать, что он способен заниматься такой ерундой!

— Вы плохо информируете меня, Луи…

— Но, комиссар…

— Например, я ничего не знаю об одной очень важной стороне следствия… Признайтесь, ведь полиция интересовалась, кто съехал из гостиницы сегодня ночью?..

— Верно… Но так как это ничего не дало, я совсем забыл об их расспросах… Во-первых, нельзя назвать их отъезды сегодняшними, так как о них предупредили с вечера…

Мегрэ, нахмурившись, слушал внимательно.

— Так, постоялец из сто тридцать третьего, господин Сафт, изысканный молодой поляк, попросил разбудить его в четыре часа утра и в пять выехал из «Эксельсиора» на аэродром, чтобы лететь в Лондон…

— Почему вы решили, что расспросы полиции ничего не дали?

— Человек в ванне умер ведь в шесть утра…

— Вы, конечно, никогда не видели Сафта и Оуэна вместе?

— Ни разу!.. Да и сложно им было встретиться, учитывая, что Сафт ночами пропадал в казино или уезжал в Монте-Карло, а днем спал…

— А мадемуазель Жермена?

— Что вы имеете в виду?

— Она часто отлучалась?

— Я как-то не обращал внимания. Но если бы заметил, что вечером она куда-нибудь собирается уйти, меня бы это очень удивило. Мне кажется, что она вела тихую, размеренную жизнь…

В окно виделся расцвеченный огнями фасад казино, в темноте едва белели яхты.

— Крупные ставки? — спросил господин Луи у инспектора по игорным домам, который приехал в Петанку развеяться.

— До ста тысяч иногда…

Мегрэ как бы слился в одно целое со своей скамейкой, — над ним висело густое облако табачного дыма. Внезапно он поднялся, постучал монеткой по столу, подзывая гарсона, чтобы расплатиться, и взял свою шляпу, не обращая ни малейшего внимания на своего спутника, последовавшего за ним.

Руки в карманах, он, казалось, просто вышел пройтись по дамбе, любуясь посеребренным луной морем.

— Дело, кажется, довольно сложное… — пробормотал он себе под нос.

— Я считаю, — дипломатично заметил господин Луи, — что вам попадались случаи и посложнее…

Мегрэ замедлил шаг, угрюмо посмотрел на него и пожал плечами.

— Я не об этом… — И в раздумье двинулся дальше.

К казино без конца подъезжали машины, и рассыльные в небесно-голубом устремлялись к дверям. Через широкие окна можно было разглядеть склоненных над столами игроков в рулетку и баккара.

— Предположим…

Господин Луи только что не задерживал дыхания в ожидании следующей отповеди. Каждую минуту ему чудилось, что вот-вот Мегрэ поднимет голову и категорически объявит имя убийцы. ан нет! Он выговаривал несколько несвязных слов, замолкал, отрицательно мотал головой, как бы стирая с доски плохо сформулированную задачу.

— А скажите, Луи…

— Слушаю вас, — заторопился тот.

— Вы сами смогли бы пролезть в форточку клозета?

— Не пробовал… Но думаю, да. Я ведь не такой уж толстый…

— Господин Оуэн тоже не был толстым… А молодой человек, убитый в ванне?

— Он скорее был длинным и худым…

— Ага!..