Весь сантехник в одной стопке

– Ну-с, покажите попку, – сказала докторша. Даже мама и жена не называют эту сторону Петрова попкой. Начался осмотр, похожий на испытание паяльником. Петров отрёкся от учения Коперника и поклялся гулять до Парижа всякий час, невзирая на погоду. Сейчас он чего-то пьёт, чего-то мажет, ждёт операцию и пишет мне в скайпе убедительные строки. Умоляет ходить без перерывов. Вот мы с Катей и гуляем. По пляжу, по шоссе, по лесу и деревне. Я купил четыре пары сандалий. По Катиной классификации у меня почти депрессия.

А мой знакомый алкоголик, бросая пить, вступил в клуб любителей бега. Он не знал всех значений слова «бегать». Оказалось, это клуб супермарафонцев. У них малая дистанция – восемьдесят километров. А если погода хорошая, они освобождают выходные и бегут двести. Теперь алкоголик не то что не пьёт, но даже уже не ест. Живёт один, работает на обувь. В сравнении с ним я весёлый босой хохотун.

Разговоры

* * *

Очень легко, оказывается, дружить с тем, на ком жениться невозможно. Из-за отсутствия матримониальных планов мы смело говорили о делах сердечных.

– Вам правда хочется, чтобы она вернулась? – спрашивает Катя.

Она – это Люся. Я говорю, что восстанавливать брак не собираюсь. Катя вздыхает будто бы удовлетворённо. Это она радуется за друга, думаю я. Версия ревности мне бы понравилась больше, но такое в природе невозможно. Ей тридцать два, она прекрасна. А я формально литератор, но умом и манерами тот же сантехник. Настоящие писатели куда породистей. Ходят тише, шутят тоньше. Катя говорит:

– По законам аюрведы вы должны благодарить Люсю. Хотя бы мысленно!

– Ещё чего!

– Ну да. Она многому вас научила.

– А вы своему Генриху благодарны?

– Как-то нехорошо вы акцентируете слово «своему».

– Хорошо, просто Генриху… Не потому ли он сидит в Москве, а вы здесь, что оба понимаете: помочь друг другу вы смогли, но жить вместе – это совсем другое?

– Какая странная трактовка.

– Житейский опыт.

– Интересно, почему вы, такой умудрённый, суп себе варите сами?

– А вы вообще питаетесь соломой.

– А вы дурак!

Катя уходит вперёд, я иду следом. Потом она замедляет шаг, я догоняю. Следующий километр гуляем молча.

– Что это за птица? – спрашивает она, глядя в куст.

– Опять зяблик. Брат предыдущего. А может, не брат, а тот самый. Сюда перелетел. Мы зябликов не различаем, а он этим пользуется.

– Следит?

– Люся запросто могла нанять шпиона-зяблика.

– Тогда давайте притворимся, что у нас всё хорошо.

– Но вы же понимаете, что это будет неправда?

– А как же! Придём домой, продолжу вас ненавидеть. А сейчас расскажите что-нибудь.

– Зачем?

– Не спрашивайте. Рассказывайте немедля, иначе я пойду гулять с зябликом.

– Хорошо. Вот я раньше был сантехником.

– А! Я смотрела один фильм. Там был водопроводчик, брюнет, метр девяносто, с кубиками на животе. Энтони Старк настоящий. Женщины специально роняли в канализацию новые мобильные телефоны, только чтоб его заманить и надругаться.

– Катя. Вы наивная жертва кинематографа. Настоящий сантехник жаден, пузат и пахнет природой. У него скрипят колени, глаза навыкате и одышка. Его пальцы похожи на сардельки и шершавы, как напильник. Для портрета добавьте сапожищи, курение без пауз и привычку втягивать голову в плечи. В общем, всё не так, кинематограф лжёт.

– А голову втягивает зачем?

– На неё часто падает домашняя утварь.

– То есть, никакой романтики?

– Абсолютно. Можно десятки лет проползать у ног взволнованных хозяек и ни разу не воспользоваться положением. Чуть только потоп или, наоборот, вода пропала, хозяйкам сразу наплевать на наши феромоны. Я семь лет перебирал чужие трубы. Я привык смотреть на мир с высоты некрупной кошки. Мне были известны такие тайны, каких не доверяют мужьям и любовникам. Мне наливали суп, дарили коньяк. Трижды намекали, каким прекрасным я был бы мужем в минуту наводнения. Одна клиентка вышла навстречу в трусах и потребовала скидку. Но ни разу никто не погладил меня по позвоночнику. Никаких срываний комбинезона с загорелых плеч. И разводной ключ не выпадал из моих ослабших рук от укуса в основание шеи.

– Самые счастливые в этом смысле, наверное, лётчики!

– Вы думаете, они придумали автопилот на случай внезапной страсти в воздухе? Очень правдоподобно.

– А какие ещё есть эротические профессии? Парикмахеры?