Весь Тайгер Манн

Какое-то мгновение мне казалось, что Соня сейчас нажмет на спуск, но она этого не сделала. Мартрель задвигался на полу. Голос его дрожал, когда он произнес:

— Соня, прошу тебя... пожалуйста...

— Предатель! — выплюнула она. — Грязная свинья. Думаешь, ты останешься в живых, чтобы выдать нас? Думаешь, я такая, как ты? Никогда! Я вовсе не перебежчица, старик. Меня сюда заслали. Мне было приказано делать то, что я делала, и быть готовой. Я была здесь для того, чтобы убивать таких, как ты, если нужно. И теперь час настал.

Я поморщился, ослабил жгут, потом снова стянул его:

— Твоя группа уничтожена, Соня. Ты осталась одна, и ты разоблачена. Мы раскрыли систему связи у Фаунтейна, сорвали проект Валчека и вышли на всех агентов из списка, который вел Фаунтейн. Очень скоро расшифруют твое имя из его списка, и за тобой станут охотиться, как за бешеной собакой.

Она повернулась ко мне, глаза у нее горели.

— Так это ты все откопал!

— Совершенно верно, душенька. Я. Тайгер. Я это сделал.

Она хотела быть уверенной. Хотела узнать и не удержалась от вопроса:

— Каким образом?

Я на этом получал время. Оно мне было нужнее всего. Имея в запасе время, я мог что-нибудь придумать.

— При помощи твоего экзотического и прелестного нижнего белья, цыпленочек. Оно тебя выдало. Твоя связь с Фаунтейном осуществлялась через бланки заказов, и в качестве прикрытия посылаемых тебе инструкций он отправлял тебе предметы туалета. Ничего особенного, ничего такого, что станет носить дама с хорошим вкусом, дешевку, которую он рассылал множеству юных дурочек по всей стране. Ты кое-что привезла сюда с собой. Происхождение, воспитание, назови как хочешь. Я бы назвал это отсутствием класса. У тебя скверный вкус, и ты не могла заставить себя выбросить это барахло. Ты же мне сама говорила... У вас в стране женщины от таких вещей без ума. Это считается буржуазным, осуждается, но женщинам нравится.

Когда я увидел, чем торгует Фаунтейн, я должен был сообразить сразу, но, к сожалению, дошло до меня только через некоторое время. И я угодил в твою хитрую маленькую ловушку. У тебя было задание добраться до Мартреля, а я-то! Я сделал все, чтобы тебе помочь. Хорошенькая операция, детка, но проделана она была недостаточно быстро, к тому же остальная часть группы, занимавшаяся другими делами, тоже накрылась. Понадобится очень много времени, чтобы снова сколотить подобную группу.

— Дураки, что попались.

— Попался и я.

Соня Дутко посмотрела на меня с забавным удивлением. Я все еще старался выиграть время.

— Вот как? — произнесла она.

— Я должен был разгадать тебя, когда твой друг переоделся женщиной, чтобы передать тебе инструкции, а тут еще Энн Лайтер явилась в твой номер. Записка, которую ты получила от нее, была подписана «Т. Мэнн». Там не было имени Тайгер, но ты назвала меня так во время нашей первой встречи. Энн ни за что не сообщила бы тебе этого, но коммунистический агент помнил меня по их списку "А". Это была твоя ошибка.

Она взмахнула пистолетом и сказала:

— Но не фатальная, как твоя. — Она поглядела на остальных. — А также их. — Тут Соня улыбнулась Мартрелю: — Бедный дурень, теперь он понял, что должен был заговорить, и вот потеряет жизнь. Как он смотрит на меня, а?

Позади Мартреля застонал и зачертыхался Уолли, пытаясь развязать веревки. Он по меньшей мере десяток раз упомянул мое имя, прежде чем замолчал. Рондина понимала, чего я хочу, и задала вопрос:

— Почему же ты не стреляешь в нас сейчас?

— Потому что надеюсь сделать кое-что получше при помощи чемоданчика, который принес с собой товарищ Хело. — Я проследил ее взгляд, брошенный на черный кейс, оставленный возле кресла. — Ты ведь понимаешь, Тайгер, что в нем?

О да, я понимал, и очень хорошо.

Рондине, Мартрелю и Уолли она объяснила:

— Взрывное устройство, друзья мои. Вы умрете все вместе. Им долго, очень долго не удастся установить, кто тут погиб и почему. К тому времени мы будем держать ситуацию под контролем, потому что, видишь ли, Тайгер, то, что собирался сделать для меня ты, Мартрель вынужден был сделать раньше. — Она сунула руку в карман и вынула несколько сложенных листков бумаги: — Чтобы спасти их жизни, он подписал заявление, что он здесь не по собственной воле, но захвачен силой и удерживается агентами вашей страны. Он боится, что его убьют, если он не заговорит. Он клянется в неизменной преданности нашему славному Советскому Союзу, и это, мой тигр, твоя погибель. Когда такая новость дойдет до Организации Объединенных Наций, она даст нам серьезную причину для жалобы и к тому же вобьет еще один клин между вашей страной и колеблющимися.

Я похолодел. Даже толчки крови в раненой руке прекратились.

— Все знают, что я терпеть не могу коммунистов.