Веселый прогульщик

Федя прислушался. Голоса родителей стихли, но спешить не стоило — мама спит очень чутко. Лишь когда раскатистый папин храп наполнил наступившую в квартире тишину, Федя вылез из-под одеяла, вытащил из-под диванной подушки журнал, включил ночничок и погрузился в очередное исследование похищенного им документа.

Он рассуждал так. Когда Толоконцев-старший запретил Оле подходить к компьютеру, никаких посланий от проклятого хакера, видимо, не поступало, иначе психованный папаша не разрешил бы через пару недель своей дочери снова сесть за компьютер. И только на третий день после того, как Оля получила доступ к сети, в ее почтовом ящике электронной почты появилось новое послание. О чем это говорит?

Во-первых, возможно, о том, что этому таинственному незнакомцу без обратного адреса, компьютерному анониму, как назвал его Саша Губин, прекрасно известен каждый шаг Оли Толоконцевой. Но тогда почему он дал ей эти три дня спокойной жизни в Интернете? Не знал, что она уже села за компьютер? Или сам не имел доступа к компьютеру? Или еще почему? Не понятно. Эх, ночь некстати — нельзя позвонить Оле, узнать бы у нее, что она говорила своим одноклассникам, когда ее вновь допустили к Интернету! «Ах, нет! — вспомнил Федя. — Она говорила. Говорила, что дала свой электронный адрес только Артему. Ладно, Артема пока исключим, чтобы не сбивал с толку», — решил Федя.

Немного запутавшись в ходе своих рассуждений, он вернулся к исходной точке, к журналу. Догадка его состояла в том, что ведь этот таинственный аноним — или его осведомитель из класса — мог просто отсутствовать в те три дня, когда Оля спокойно гуляла по Интернету. А дальше больше: сейчас ведь тоже прекратились всякие послания, и половина класса болеет — похожая ситуация. Что, если Олин мучитель — один из заболевших? Тогда надо только проследить, после чьего появления в классе Оля получит новое послание. А главным подозреваемым станет тот, кто болеет сейчас и пропустил несколько дней перед тем, как Оля получила первое послание по новому адресу. Это было незадолго до того понедельника, когда Федя пришел в новую школу.

«Совпадение, опять совпадение, сколько их в этой истории, думал Федя, листая журнал, — наверняка какие-то из них не случайны». Очень скоро он понял, что без дубликата не справится, потому что предметов много, а фамилий еще больше. Ему пришлось взяться за ручку и составлять свой собственный маленький журнальчик из тех, кто пропускал учебные дни в апреле.

Первые результаты Федю несколько разочаровали: никто из ребят не болел на той неделе, когда Феди еще не было в этой школе. Прямо как назло. Только три девчонки: Анька, Ленка и Катя. Ленка и Анька вышли после болезни с начала новой недели, в день Фединого появления. А Катя вообще только вторник, среду и четверг проболела, а в пятницу уже вышла, правда, опять ушла с последних уроков видно, не долечилась.

Мужики же все были здоровы, как быки.

«Фигня», — сказал себе Федя и хотел уже отложить журнал в сторону, однако решил все же посмотреть, кто болеет сейчас. Во-первых, Петька болел, но Петька не в счет. «Кочет он и есть кочет — ходит в школу, когда захочет», — неожиданно для себя срифмовал Федя. Неплохо получилось, надо запомнить, чтобы дразнить Петьку, — он оценит. Кто кроме него? Вовка, Генка, Серега, еще Серега, Сашка Долмацкий, Кощеева, Катя Полоцкая, Юлька, Мишка Кудрин — полкласса! И из них никто не болел на той неделе, когда Оля получила возможность пользоваться компьютером. Стоп! Как это никто, а Катя? Катя-то болела!

Федя отложил ручку и уставился в потолок. Там, в красноватом полукруге от его ночничка, одиноко сидела ранняя весенняя муха и чистила лапки, будто радовалась и потирала несуществующие ладошки.

«А чего это, действительно, я так прицепился к мужикам? — подумал Федя. — И Саша тоже всегда называл этого анонима не иначе, как «он». А ну, как этот пугатель противоположного пола? Почему бы и нет? Не пугатель, а пугательница. Точно! Не станет парень обращать внимание на какое-то там колечко, даже с александритом. А для девчонки ничего интереснее нет!»

Он опять уткнулся в журнал. Стоило все-таки проверить Катину посещаемость. Значит, она вышла в пятницу, а Оля говорила, что воскресенье, когда поступило послание по новому адресу, — это был третий день после того, как она снова села за компьютер. Значит, она получила доступ к Интернету в пятницу, так? «Опять фигня», — вздохнул Федя. Три дня спокойной жизни все равно остаются, тогда весь затеянный Федей анализ не имеет никакого смысла.