Вешатель(СИ)

Зрачок косого глаза Кроля неожиданно глянул прямо.

- А чтобы никому в этом городе легко не было, - сказал Кроль, поморщился и развёл руками - красноречием он не обладал.

- Вон оно что... - протянул Гусь. - Хочешь стать противником Вешателя. Он забирает лучших, а ты будешь морить худших. Например, свою мачеху, сводных братьев и сестёр. Кожевенника, который тебя выгнал за то, что ты перепутал краски, да ещё отцу нажаловался. Девицам, которые над тобой смеются. Так?

Кроль взял ещё один кусок рогалика и заработал челюстями. Кожа на его узком лбу наморщилась. Странный этот Гусь. Горазд задавать вопросы и болтать. Лицедей, одним словом. Интересно, а почему здесь его бросили одного? Вдруг он сам захотел остаться?

Гусь продолжил рассуждать:

- Я долго думал, зачем вашему городу Вешатель. Потом уяснил, что он поддерживает порядок: дюк должен гнобить вас налогами, поборами. Народ обязан вовремя помирать, потому что поля средь камней скудны и всех прокормить не могут. Главное - чтобы дюку и его двору хватило. Горожанам следует работать, защищать свой карман и стараться дотянуться до чужого. Помочь кому-то, спасти от голода и болезни - ненужные для порядка действия.

- Давай отравим Вешателя, - внезапно предложил Кроль.

Гусь так же внезапно согласился: "Давай".

***

Солнце уже высветило все уголки в осиротевшем доме Пелоны. Над её телом жужжали мухи. Приятели даже не содрогнулись, потому что улицы города с дрыхнувшими после праздничной ночи людьми были более неприглядны, чем самоубийца. Кроль хлопал ящиками шкафов, а Гусь размышлял. Где могла храниться эссенция, которой Пелона сдобрила сахар для пастилок? Под одеждой? Вряд ли, хотя обшарить покойницу Гусю ничего бы не стоило. Там, куда могут дотянуться руки подмастерьев, не стоило искать вовсе. Стало быть, это не подвал, не кладовые. Прибирает дом служанка, значит, в комнатах тоже делать нечего. Гусь поднял отколовшееся донышко стакана и понюхал. Запаха нет. Едва ощутимое благоухание шло от чёрных, искривлённых смертной судорогой губ. Ох ты... Проглотила крохотную склянку и запила водой.

- Кроль, иди сюда! - позвал Гусь.

Где-то в комнатах загрохотала мебель, и через миг объявился Кроль, с надеждой глянул на приятеля.

- Пелона, кажется, проглотила эссенцию вместе со склянкой. Теперь яд в её желудке и крови. Тащи сюда горшок с крышкой и большой нож. Только я, знаешь, не смогу... - сказал Гусь.

- Почему? - удивился Кроль. - Ты же недавно работал у мясника? Ладно, сам попробую. Только скажи, как.

Когда бурая жижа хлынула в горшок из лежавшего на боку тела, аромат морской лилии перебил нутряную вонь распотрошённого тела.

За окном послышались голоса, и Гусь с Кролём кинулись прочь.

Кроль, прижимая к пузу горшок, завёрнутый в прихваченное полотенце, вдруг остановился и спросил:

- А куда сейчас? Где искать этого Вешателя? Никто не знает, откуда его выводят.

- Знает тот, кто не боится смотреть, - туманно ответил Гусь. - Идём к ратуше.

- Она же на площади! - воскликнул Кроль. - Кругом лавки, цеха...

- А что под ними? - задал ещё более невнятный вопрос Гусь и повелительно добавил: - Идём. Хотя лучше дождаться вечера. А пока скоротаем время у меня.

Но скоротать время в ожидании вечера не получилось.

Раздались крики, топот бегущих и визгливый вопль молочницы:

- Вон они! Выродки проклятые!

Подростки повернули было назад, но оказались окружены изрыгавшей ругательства толпой. Среди неё было несколько стражников в чёрных масках. Народ просыпался и подтягивался на звуки скандала.

- Это они, они! - исходила в визге молочница. - Принесли пастилки! Все, кто съел, мертвы! Исмус... Наш начальник стражи!

- Пустите! Пустите меня! - Женщина с охрипшим от перепоя голосом растолкала собравшихся.

Перед Кролем и Гусём стояла взлохмаченная тётка в переднике, с которого были оборваны завязки, с корсажем, который держался на одной пуговице. Её громадная желтоватая грудь с синими венами колыхалась в такт неровному дыханию.

- Гадёныш... Говорила Исмусу, что тебя нужно гнать из города... На галеры к купцам... Чтоб ты сгинул да пропал... - еле выговорила она.

Мачеха Кроля сжала кулаки и бросилась на пасынка, молочница поспешила ей на помощь.

Приятели мгновенно переглянулись и прибегли к старому и верному приёму: втянули головы в плечи и ринулись тараном на толпу, не забывая несколько раз резко повернуться, чтобы было трудно схватить их. Правда, они лишились клочков волос и целостности одежды, но вырвались. Чтобы остановиться перед копьями, нацеленными им в грудь.

- К градоначальнику! - взревел из-под маски стражник.

- Кроль, горшок привяжи, - тихо сказал Гусь, шмыгая носом, жалостно глянул на стражника и утёрся от якобы подступивших слёз. Потом взвыл, закатил глаза, плюхнулся на землю и изобразил припадок.