Вещь

«Вот, смотрите на них внимательно. Я никогда с ними не расстаюсь. Единственное, что я взял с собой в тюрьму, – это фотографии старинных гобеленов. Я наснимал много дублей, пока был во Франции, надеясь разгадать тайну. И однажды, когда я смотрел на них в тысячный раз, на меня вдруг снизошло озарение. Видите, на этих гобеленах присутствует одна и та же героиня в компании льва и единорога. Однако, если как следует вглядеться в лица прекрасных дам, то станет ясно, что на самом деле их три. Одна совсем юная, другая средних лет и более зрелая. Думаю, это и есть Тереза, но только в разные времена. Здесь она символизирует прошлое, настоящее и будущее. Именно то, что происходило с ней в пограничной зоне идей и вещей, и отражено на этих удивительных картинах».

Мой новый друг взял в руки огромную лупу и навел ее на одну из фотографий. Наклонившись над ней, через увеличительное стекло я увидела на вершине шатра, перед которым стояла дама в старинном одеянии, надпись на французском языке.

«Видите? «А mon seul dеsir» – в переводе «По моему единственному желанию». Это название шестого и якобы последнего гобелена».

Бомж посмотрел на меня через лупу, отчего его глаз стал размером с блюдце. Его длинный ноготь с черной землянистой кромкой метался по старой, измятой фотографии. Мне показалось, что он жутко взволнован. Он продолжил рассказ:

«Если внимательно посмотреть на эмоциональную составляющую полотен, то вы обратите внимание, что прекрасная дама настроена на решительную борьбу. На картине «Осязание» она крепко вцепилась в рог единорога, и взгляд у нее очень суров. Уже тут она решилась на борьбу, а в «Обонянии» девушка уже всецело погружена в свои мысли, чем наглядно пытается отречься от материального мира. Кроме того, на ее талии – обычная веревка, которую носят монахи. Что тоже говорит о том, что она уже почти приняла сторону Единорога. И вот – парапабам. Шестой гобелен. Слова «По моему единственному желанию» в качестве девиза начертаны на вершине шатра, в который дама сможет войти, окончательно отрешившись от мира вещей. Обратите внимание на ожерелье из драгоценных камней у нее на шее. Оно есть на всех картинах, кроме шестой. Потому что на шестом гобелене Тереза ярко выраженным жестом отрекается от всего, укладывая любимое украшение в шкатулку, которую держит служанка.

Но это еще не все. Главное мое открытие совсем в другом (тут бомж опасливо оглянулся, словно опасаясь, что кто-то может нас подслушивать). – Он подманил меня жестом и зашептал на ухо: – Дело в том, что существует седьмой гобелен. Жорж Санд утверждала, что видела восемь, но она ошибалась. Я дотошно изучил вопрос. Санд вспоминала: «На восьми широких панно, которые заполняют два просторных зала, видим портрет женщины». Этого же просто не может быть! Все видели рисунки этих залов, там очень тесно, и я подозреваю, что седьмой ей продемонстрировали отдельно, на церемонии посвящения в орден Единорога.

«А где седьмой сейчас?»

«Он не у нас, к сожалению. Не у людей. Он у тех, кого вы видели ночью. Но мы работаем над вопросом. Потому что как только седьмой гобелен вернется в мир людей, тварям придет конец. Эра Золотого Льва закончится».

Честно говоря, Несси, я слушала его вполуха. Мне было совсем не важно и не интересно, что там случится с миром вещей. Путь бы хоть все миры сразу рухнули в одночасье, если бы только это помогло мне вернуть мою малышку. Только сейчас я понимаю, как важно было то, о чем мне поведал проводник.

«А что случилось с вашей семьей?» – спросила я его напоследок.