Вещие сестрички

В сущности, куча сводилась к стакану горячего молока и ученым записям тетушки Вемпер, посвященных разработкам в области прикладной астрологии, однако внутренний глас подсказывал Маграт, что путь ухажера должен быть усеян терниями, ибо это только разожжет аппетит влюбленного.

– Тогда, может, завтра? – не унимался Шут.

– Вообще-то, я собиралась завтра вечером голову помыть.

– Значит, я беру отгул в пятницу.

– В пятницу вечером мы всегда по горло загружены работой.

– Тогда давай встретимся днем!

Маграт помешкала. Не слишком ли она доверяется незнакомому, хотя и внутреннему гласу?

– Днем? – переспросила она.

– В два часа. На лужайке возле пруда, идет?

– В два часа?

– Да, да, да! Приходи, хорошо? – едва не взмолился Шут.

– Эй, Шут! – эхом разнесся по коридору голос герцогини.

Лицо Шута мигом перекосилось.

– Мне надо срочно идти, – проблеял он. – Но мы ведь договорились? На лугу. Я обязательно что-нибудь этакое на себя надену, чтобы тебе легче было узнать меня. Ну как, договорились?

– Хорошо, – безвольно отозвалась Маграт, не в силах устоять перед его исступленным натиском. И тут же, развернувшись, устремилась вдогонку за старшими подругами.

Площадь возле замка превратилась в кромешный ад. Толпа, сквозь которую матушке и Маграт пришлось прокладывать дорогу, увеличилась за это время стократно, хлынула через покинутые стражей ворота внутрь замка и теперь теснилась возле главной башни. И хотя акции гражданского неповиновения были пока в новинку для жителей Ланкра, горожане успели усвоить несколько основных навыков подобных мероприятий. Основным из навыков было грабле– и серпопотрясение, прием, исполняемый местными манифестантами крайне незамысловато, то есть путем простого поднятия и опускания названных предметов, причем в конце каждого цикла собравшиеся делали страшные лица и дружно рычали: «Гр-р-р! Гр-р-р!» Однако нашлись и такие граждане, которые не уловили изюминку и неповиновение свое выражали в размахивании флагами и свирепом улюлюканье. Некоторые умники из числа учащейся молодежи уже взяли на заметку наиболее склонные к быстрому возгоранию постройки. Словно из-под земли возникли лоточники[13], продающие мясные пирожки и запеченные в булочках сосиски, и развернули на площади бойкую торговлю. Еще немного, и в чей-то невинный череп наверняка угодил бы первый злополучный камень.

Ведьмам, оказавшимся на верхней ступеньке лестницы, которая спускалась к главным воротам, открылся океан человеческих лиц.

– Смотрите, вон Джейсон! – воскликнула счастливая нянюшка. – А вон там – Вейн, а рядом с ним – Даррон, Кев, Трев и Нев…

– Обязательно их запомню, – проговорил герцог Флем, встревая в группу и по-братски обнимая ведьм за плечи. – А на моих арбалетчиков вы обратили внимание? Видите, вон на той стене…

– Мы заметили, – угрюмо ответила матушка.

– Ну, в таком случае дружно улыбнитесь и помашите ручками, – посоветовал герцог. – Пускай народ знает, что мы с вами поладили. В конце концов, всем известно, что именно радение о благе государства привело вас сегодня в замок. – Он повернулся к матушке: – Да, я знаю, ты можешь придумать сотни каверз, способных отравить мне жизнь. Но все они в конечном счете бесплодны. – Герцог несколько отстранился. – Но я же разумный человек. Убеди людей угомониться, и, может, я соглашусь отказаться от некоторых чересчур вызывающих законов… Разумеется, никаких гарантий с моей стороны!

Матушка не ответила.

– Улыбнись же и помаши ручкой! – приказал герцог.

Матушка вяло подняла ладонь и помахала рукой – механический жест, вряд ли являющий ее надежду на будущее. Тут же, скривив недовольную мину, матушка больно пихнула в бок нянюшку Ягг, которая упоительно зубоскалила и размахивала руками.

– Чего резвишься-то, а? – прошипела она.

– Да ведь там же наши Рит и Шарлин со своими детишками, – объяснила нянюшка. – Э-ге-гей!

– Заткнешься ты или нет, чучело трухлявое?! – прорычала матушка. – Немедленно возьми себя в руки!

– Изумительно, изумительно! – воскликнул герцог.

Он и сам было поднял обе руки, но одну тотчас поспешно сунул за спину. Рука зверски ныла. Этой ночью он снова пустил в дело рашпиль, но ничего так и не добился.

– Люди Ланкра! – вскричал он. – Отныне вам нечего бояться! Я, ваш самый искренний друг, намерен оградить вас от посягательств со стороны ведьм! Сегодня они поклялись оставить вас в покое!

Пока он говорил, матушка не спускала с него глаз. Сразу видно, один из этих, маньяков дефективных… Никогда не знаешь, чего от таких ожидать. Сначала всю печень выстрижет, а потом спросит, как ты себя чувствуешь.

Она вдруг ощутила, что герцог смотрит на нее так, будто ждет от нее каких-то действий.

– Чего тебе еще?

– Я только что объявил, что прошу почтенную матушку Ветровоск сказать собравшимся несколько слов.

– Ты что, действительно объявил об этом?

– Конечно!

– Ну, на сей раз ты зашел слишком далеко…

– А куда еще зайду! – захихикал герцог.

Матушка повернулась к толпе, которая смотрела сейчас только на нее.

– Всем расходиться по домам, – отчеканила она.

– И все?! – удивился герцог.

– Да.