Вещие сны

— Рэми… — не поднимая головы, почти простонала Юмико, — дочь моего мужа.

Кусанаги устало вздохнул. В конце концов, сейчас он пришёл выяснять не это.

— И тогда вы начали думать, нельзя ли убить Сакаки каким-нибудь юридически безупречным способом. И придумали, что лучший способ — самозащита. Заманить его в дом и убить за вторжение. Никто вокруг вас не осудит, плюс наверняка оправдают по Закону о защите от грабителей[7]. Прекрасный план. Ошибка лишь в том, что вы промахнулись.

И тут Юмико наконец подняла голову и слегка покачала ею. Но не слишком сильно.

— Неправда. Это… вовсе не было планом.

— Было. И этому есть доказательства, — с нажимом проговорил Кусанаги. — Мы внимательно изучили письмо, которым вы заманили Сакаки в свой дом. Оно написано на том же словопроцессоре, на котором вы пишете свои рецепты для кулинарных курсов. И есть свидетели, которые подтвердят, что в последнее время вы им пользовались. Буквально вчера наш сотрудник потратил полдня, проверяя оттиски на чернильной ленте из этого аппарата. И ваше письмо отпечатано там слово в слово.

Он сказал ей всё, что необходимо. Дальше оставалось лишь ждать ответа.

В её покрасневших глазах заблестели слёзы. А затем она неудержимо расплакалась.

— Только передайте мужу… что Рэми действительно его дочь.

На это Кусанаги ничего не ответил. А только спросил:

— Поедете со мной в полицию?

Она согласилась.

У дома семьи Морисаки стояла машина. В ней сидели Макита и ещё двое полицейских. Они были вызваны заранее и просто ждали, когда всё произойдёт. Кусанаги вывел Юмико из дома и усадил в машину.

— Я потом сразу в отделение, — сказал он.

Макита кивнул, и машина тронулась с места. Всю дорогу, пока та не скрылась, Юмико с заднего сиденья смотрела назад.

Кусанаги пошёл в противоположную сторону. Метрах и двадцати был припаркован его «скайлайн». На откинутом назад пассажирском сидении спал Юкава.

Когда Кусанаги сел за руль, Юкава проснулся.

— Ну что, всё закончилось?

— Да уж. Дерьмовая работёнка.

— За это тебе и платят.

— Спасибо, — сказал Кусанаги, заглянув Юкаве в глаза. — Ты мне снова очень помог.

— Мне самому было интересно это дело, так что не благодари!

— Но если бы не твоё чутьё, мы бы её даже не заподозрили!

И действительно, Кусанаги в который раз поражался интуиции этого человека. Именно Юкава с самого начала сказал: «Эта женщина себе на уме». Когда его замечание приняли за одну из версий, следствие и сдвинулось с мёртвой точки.

— Понятно, что она решила пойти в спальню дочери с ружьём, когда услышала, что туда кто-то забрался, — размышлял тогда Юкава. — Но разве не странно, что мать проснулась от этого шума в собственной спальне, а сама Рэми не услышала ничего и продолжала крепко спать? Скорее всего, Сакаки действительно подошёл к постели девушки, но не причинил ей никакого вреда. Опасность находилась в голове у самой матери, потому-то она и взяла ружьё… Ничего в голову не приходит?

Именно так появилась версия, ставшая для следствия основной.

— Предположим, — продолжал рассуждать учёный, — мать схватила ружьё для защиты от Сакаки не Рэми, а самой себя. Что за мотив мог тогда ею двигать? Думаю, это могло быть что-то вроде вещего сна. Нечто такое, что она очень хотела бы скрыть. То, что случилось семнадцать лет назад между Юмико и Сакаки и потом столько лет являлось ему во сне. Для того чтобы проверить, есть ли между ней и детством Сакаки какая-то связь, ей нужно было бы посетить места, где он вырос. Но как раз это для неё было слишком опасно. Потому что ей явно есть что скрывать. Чем, по-вашему, это может быть?

«Супружеская измена», — практически одновременно догадались Кусанаги с Макитой.

— Не лучше ли предположить, что партнёр Юмико Морисаки входил в окружение Сакаки, когда он был ещё ребёнком? Хотя вряд ли. Школьники нечасто сближаются со взрослыми мужчинами, разве что с друзьями отцов.

Вот тогда-то Кусанаги и получил от Юкавы совет — проверить, что за жизнь вёл отец Мако Сакураи семнадцать лет тому назад.

— Ох, и странный же случай… — Кусанаги покачал головой и повернул ключ зажигания. — А ведь этот Сакаки так до сих пор и не помнит, откуда в его снах появилось имя Рэми Морисаки! Забытое воспоминание о кукле, которую сам же дёргал за ниточки…

— Всех нас кто-нибудь дёргает за какие-нибудь ниточки, — отозвался Юкава и широко зевнул. — Знаю одну кофейню, где варят отменный «Блю Маунтин»…[8]

— Где-то недалеко?

— Здесь, в Тодоро́ки.

— Превосходно, — Кусанаги кивнул и завёл мотор.

Часть 2. Привидение

1

Киёми Нагаи ждала его в жёлтом костюме. Ярко-лимонный — её любимый оттенок. Хотя в кафе было людно, благодаря этому цвету Тадао Хосотани нашёл её сразу.

— Прости, задержался! Уже собирался уходить, да в последний момент вызвал начальник отдела, поручил срочную работу, — проговорил он, разрубив воздух перед лицом ладонью[9], и присел напротив неё. Они договаривались встретиться в семь, но он опоздал на двадцать минут.

Киёми была явно раздражена его опозданием. Это читалось по её поджатым губам.

— Не появись ты ещё пять минут, я бы ушла.