Веснушки — от хорошего настроения

На углу запруженной народом улицы старушка продаёт шары. Вид у старушки уморительный: из-под ситцевого платка выглядывает длинный морщинистый нос и круглые глаза. Зато шары у неё — загляденье. Подвязанные на ниточки — голубые, красные, розовые, — они рвутся из рук, не желают больше находиться на поводке у старушки.

Сашка-рыжий, Женька и их дружки обступают старушку. Задрав головы, смотрят на разноцветные шары с таким нескрываемым восторгом и так завистливо, что старушке становится не по себе.

— Ну ладно. Так и быть, возьмите один. Это на всех. Бесплатно. — И она протягивает рыжему Сашке самый красивый, самый большой шар. Он такой алый на ярком солнце!

Попав в руки ребят, шар начинает весело прыгать в воздухе. Сашка с трудом удерживает его за ниточку.

Каждому хочется подержать ниточку. Но это опасно — шар может вырваться и улететь. Каждому доверять нельзя. Сашка разрешает прикоснуться к шару лишь Женьке да ещё двум ребятам, повзрослев.

Самый маленький карапуз надувает губы, ноет:

— Другим даёте потрогать, а мне нет. Я вот Владимиру Семёновичу скажу. Он вам…

Остальные тоже протестуют:

— Бабушка нам всем дала, а не одному тебе…

— Отдай, рыжий, а то я так стукну, что он лопнет…

Стасик не знает, как заглушить ссору. Может, отвлечь мальчишек интересным разговором? Что бы такое придумать?

— Давайте к шару привяжем записку и отпустим его. Пусть он летит далеко-далеко. Когда он устанет и опустится на землю, люди прочтут наше письмо.

— Вот это здо́рово!

Мальчишкам затея понравилась.

Стасик извлекает из своего кармана карандаш и листок чистой бумаги.

Тут же возникает первая трудность.

— Кому записку писать? — спрашивают ребята. — Адрес нужен.

— Шар и без адреса долетит, куда надо, — отвечает Стасик.

— А куда надо?

— Где опустится, туда и надо.

Письмо сочиняют сообща. Письмо получилось коротким, но выразительным:

«Да здравствует Первое мая и мир во всём мире! Дети школы-интерната».

Дальше — двенадцать подписей.

Алый шар взвивается вверх, унося интернатское послание.

Мальчишки молча, сосредоточенно наблюдают за шаром, пока он не скрывается в небе. И только тут рыжий Сашка неуверенно произносит:

— Он теперь, наверное, к Москве подлетает…

Подходит Владимир Семёнович:

— Первомайский привет вам, ребята! Слышали новость? Стасик, тебе вместе с Любовью Павловной и Томой Асеевой доверено шагать впереди нашей колонны. А первоклассников поведёт твой друг Петя Гусев. Пора строиться.

Из толпы показывается нарядная Любовь Павловна. И Тома с ней. Она сегодня в красивом белом платьице и с такими огромными розовыми бантами в волосах, что косичек совсем не видно.

Они всем отрядом пробиваются через площадь. Идут мимо поющих колонн, мимо сверкающих труб оркестра, мимо лозунгов и транспарантов. Демонстрация начнётся минут через двадцать, и тогда новые людские потоки со всех улиц хлынут на площадь.

Ветер развевает Томины волосы. Бантики порхают, как две бабочки.

— Стасик, красивые у меня бантики?

— Нашла чем хвастаться! Если бы на тебе шлем космонавта или танкиста был — другое дело.

— Я же не солдат…

На площади — трибуна, над которой в шелесте знамён поднимается к небу памятник. По обеим сторонам трибуны толпятся люди.

Любовь Павловна просит ребят построиться по классам. Впереди колонны она ставит Стасика и Тому.

К интернатской колонне приближаются спортсмены. Строгие, подтянутые, в одинаковой синей форме, они удивительно похожи друг на друга. Наверное, там и военные есть. Танкиста Тима — будь он здесь — Стасик узнал бы сразу и громко крикнул ему слова, похожие на те, что долетают с трибуны: «Первомайский привет Тимофею Савельеву — отличнику боевой и политической подготовки!» И все бы закричали «ура!».

Но Тима нет. «Ура» кричать некому. А так хочется крикнуть…

— Стасик! Куда ты смотришь?! — толкает его в бок Тома Асеева. — Подними голову! Нам пора идти, рядом со спортсменами.

Приближаясь к трибуне, пионеры школы-интерната машут цветами. Алые галстуки взвиваются на ветру, как маленькие флажки. От майского солнышка, от цветов, от галстуков, от кумачовых знамён на возбуждённые лица ребят ложатся розовые отсветы. Всё вокруг похоже на сказку.

Тома, не сбавляя шага и слегка повернувшись к Стасику, радостно шепчет:

— Наш отряд красивее всех шагает!

Школьные колонны, прошумев на площади, рассеиваются в общей толпе демонстрантов. Перед трибуной проплывают алые флаги, портреты. В длинном, по-весеннему пёстром потоке шагают студенты, рабочие, колхозники.

Стасик смотрит на нескончаемый людской поток и снова думает о Тиме. Тим где-то далеко. Может быть, сейчас он стоит на посту и зорко вглядывается в даль. Тим охраняет мир, охраняет счастье Стасика, Томы, Любови Павловны, счастье всех, кто идёт в эту минуту в праздничных колоннах, кто живёт на этой большой и чудесной земле.

Морским прибоем бурлит нарядная площадь. Весёлые, счастливые люди шагают по праздничной земле.

Часть третья. Кострам гореть до рассвета

Глава I. Полководцы тоже могут улыбаться