Вестница смерти – хозяйка судьбы. Образ женщины в традиционной ирландской культуре

Монструозный облик Леборхам сразу ставит ее в один ряд с довольно многочисленными женскими персонажами, также обладающими жутким видом. Однако, как нам кажется, сам факт уродства еще не является основанием для автоматического знака равенства между ними. Многочисленные старухи с длинными черными голенями, «словно ткацкий навой», и желтыми зубами (ср. описание, например, в сагах Приключение сыновей Эохайда Мугмедона и Разрушение Дома Да Хока

в [Предания и мифы… 2023, 241; 117]) имеют с ней мало общего. Широкоротая темная женщина, «нижние губы» которой свисают до колен в саге Разрушение Дома Да Дерга, тоже далеко не повторяет образ Леборхам, основное уродство которой состоит в том, что ее носки и колени обращены назад, а пятки и ягодицы – вперед (она, таким образом, как бы повернута в районе талии на 180°) и, как мы можем предположить, двигаясь, она пятится назад, как рак или краб, и видит не то место, куда идет, а то, которое оставляет. В указателе мотивов древнеирландской литературы Т. Кросса на «ключевые слова» – «колени, направленные назад» (мотив F517.1.5 [Cross 1969, 276]) дано всего четыре примера: сама Леборхам, Дорнолла (из саги Сватовство к Эмер

), сам Кухулин в момент его «чудесного искажения», а также – по не совсем понятной нам причине – Кайльб из Разрушения Дома Да Дерга, хотя она явно ближе к традиционной старухе с «навойными» голенями и гипертрофированными гениталиями. Впрочем, мы должны отметить, что Т. Кросс в основном дает отсылки не к собственно текстам, а к изданию Р. Турнейзена Ирландские героические и королевские саги,

где тексты пересказываются и отчасти анализируются (см. [Thurneysen 1921]).

Дорнолла, дочь кузнеца Домналла, у которого вначале Кухулин учился боевым приемам (Сватовство к Эмер), действительно практически полностью повторяет облик Леборхам в том, что касается конечностей, но к тому же у нее были «огромные темно-серые глаза, черное лицо, широкий лоб, а ярко-красные жесткие волосы завязаны косами вокруг головы». В том же, что касается ее нижней части, то – Batir móra a glúne, a sála rempi, a traigthi ina diaidh [ТЕ, 46] – «Были большими ее колени, ее пятки (вывернуты) вперед, ее ступни – назад». Ср. Леборхам – …a da traigid 7 a da glun inna diaid, a da escait 7 a da sáil rеmpе [ТЕ, 54] – «две ее ступни и два ее колена (повернуты) назад, две ее ягодицы и две пятки – вперед». Изображение самого Кухулина в момент чудесного искажения также, в частности, повторяет этот же ортопедический мотив – Tancadar a thrasigthe 7 a luirgne 7 a glúne со mbatar da éis. Tancatar a sála 7 a orccni 7 a escata co mbatar riam rempi [TBC 1970, 61, 2266–68] – «Пошли его ступни и его голени и его колени так, что были они позади него, пошли его пятки и его икры и его ягодицы так, что были они впереди него» (цит. по Второй редакции – в Лейнстерской книге; Первая редакция саги, в Книге Бурой коровы, тот же текст приведен практически дословно).

Сказать, что именно объединяет эти три персонажа, довольно трудно. По крайней мере, мы можем сделать вывод, что уродство подобного типа не является ни знаком старости, ни символом повышенной сексуальности, как у названных выше старух. Мы можем предположить, что во всех трех случаях клишированное воспроизведение мотива «вывернутости коленей» (по определению Кросса, а также Томпсона – knees backwards) совпадает почти дословно лишь в плане выражения, тогда как в каждом конкретном случае функционально обладает разной содержательной наполненностью. Причем в случае Леборхам данный «знак» обладает двойным смыслом, что позволяет отнести данный персонаж одновременно к двум разным группам. Так, если мы поставим рядом Леборхам и Дорноллу, то «вывернутость коленей» в данном случае будет знаком монструозности облика молодой

женщины, которая автоматически ставит ее вне области брачных (коитальных) интересов мужской части персонажей эпического нарратива. Вспомним, что Дорнолла полюбила Кухулина, который проходил начальное обучение боевым приемам у ее отца Домналла, но любовь ее была им отвергнута, причем совершенно очевидно – не по причине любви к невесте Эмер (после «помолвки» Кухулин вступает в связь с дочерью Скатах Уатах и с великаншей Айфе и, видимо, еще с рядом других девушек), но лишь из-за ее отталкивающей внешности. В том, что касается Леборхам, то в ее эпической биографии данные эпизоды отсутствуют, однако каких бы то ни было намеков на близость с кем бы то ни было мы также не находим (ее привязанность к Найси, если и имела отчасти эротический характер, то отношения их носили характер явно платонический).

Монструозность Леборхам зашифрована и в ее имени, которое буквально означает lebor-cam ‘длинно-кривая’ или ‘сильно-кривая’.