Ветер над пропастью

Однако нож ему не пригодился, поскольку Козинский тотчас угодил ему прикладом в лоб. Карабас, выронив оружие, сел на порог и амазонки тотчас спеленали его заранее припасенной веревкой. Оставшиеся в хижине пираты открыли стрельбу. Амазонки оттащили предводителя разбойников за стену хижины и осторожно приперли дверь рогатиной, чтоб оставшиеся пираты не смогли выйти. Окно с противоположной стороны было невелико и забрано решеткой, сквозь которую не смог пролезть бы и ребенок. Осталось допросить Карабаса, на лбу которого надувалась здоровенная шишка.

— Ну что, Карабасик, узнаешь меня? — глумливо спросила Вера, растряхнув свои роскошные белокурые волосы и в упор глядя на него своими зелеными глазами.

— Как не узнать! — прорычал тот.

— Ты просил вернуться. Вот я вернулась, а ты, оказывается, с малолеткой связался! Как же это так, Карабасик?

— Да ты чего? Ты думаешь я с этой девкой… Да на кой она мне? Вот с мамашкой ее это да, это было! А…

Договорить Карабас не успел, потому что грохнул выстрел, затем другой, третий, и голова Карабаса стала превращаться в кровавую кашу. Петр Козинский вбивал пулю за пулей в заросшую башку предводителя разбойников.

— Ну, зачем вы так, Петр, — укоризненно сказала Ника, — мы даже не успели узнать у него, где они прячут свою казну.

— Так бы он и сказал… — ответил Петр, успокаиваясь и вытирая пот со лба.

— Ладно, — тихо сказала Вера, — буду надеяться, что и мои кошмары кончаться.

Солнце еще не зашло, а группа амазонок с Козинским вернулась на пристань. Олег, увидев их, заметно обрадовался.

— Ну, как успехи? Судя по стрельбе и вашим довольным лицам, с Карабасом покончено.

— Да, Карабасу конец, пиратов уцелело немного, бегают где-то в лесу. — Сказала Вера. — Без предводителя они базу не восстановят.

— Тогда готовьтесь к отплытию. Кстати, нашли казну пиратов и поделили на всех, включая женщин. Подойдите к Антону, он выдаст вам вашу долю.

Восемнадцать женщин, два матроса и Антон погрузились на баркас, остальные на шхуну. Через сутки женщин высадили на острове, а баркас и шхуна направились в весьма непрезентабельный корейский порт. За раненым Горюновым неусыпно ухаживала Таня, а Света все дни плаванья не сводила влюбленных глаз с капитана, и тот потихоньку начал таять. Вера и Ника обсуждали дальнейшие планы на жизнь, доля добычи после уничтожения пиратов, внушала оптимизм. Можно было организовать небольшое предприятие или вступить в долю к лесоторговцу Козинскому. Однако тот с сомнением покачал головой и сказал, что после установления советской власти его лесоторговле приходит конец, поскольку его работники разбрелись, кто воевать, кто грабить, а некоторые успешно совмещают то и другое. У Петра отношения с женой пришли в норму, и он бродил по кораблю спокойный и довольный, а Антон и Анна вели себя как Ромео и Джульетта после долгой разлуки.

Прибыв в корейский порт, Вера и Ника первым же рейсом отправились во Владивосток. Света откровенно крутила роман с Олегом и возвращаться не собиралась, а Таня осталась с Семеном Горюновым, который долечивался от раны в местной гостинице.

В это время во Владивосток прибыл эшелон с пленными чехами, которые взбунтовались и свергли советскую власть. Однако появились японские войска, а затем появились канадцы, американцы.

Вера и Ника вернулись в свою прежнюю квартиру, которая, к счастью, была еще свободной. Амазонки пытались сориентироваться в новой политической обстановке, но это было непросто. Власть в городе была размыта между комендатурами разных армий и городским управлением. Только преступность в лице известных налетчиков осталась прежней. Морское офицерство оживилось, снова появились мундиры, погоны. Пропали товарищи, возникли господа, благородия, бароны и графы.

Лето было в самом разгаре и амазонки готовились к возвращению в родные места. Однако, шла гражданская война, и без конца возникали вооруженные конфликты. А в родных местах обстановка была еще хуже, власть переходила из рук в руки. Хоть девушки были не простые, но от случайной пули никто не застрахован, да и от роты вооруженных солдат тоже ускользнуть не просто. Нику, тем не менее, волновала та шкатулка с фамильными драгоценностями, которая хранилась под подвалом ее усадьбы. С усадьбой она давно попрощалась, ее наверняка разграбили. Лишь бы только не сожгли, тогда мог открыться механизм подземного хода и с наследством можно попрощаться навсегда. Веру она в эту тайну не посвящала, отговариваясь ностальгией по родным местам.

Неожиданно их подготовка к отъезду была прервана событием на первый взгляд малозначительным, но, тем не менее, затормозившим их сборы. Однажды, вернувшись из гостей, от Петра Козинского, девушки увидели у дверей своей квартиры скрюченную заросшую фигуру какого-то мужика, который дремал сидя на полу у дверей. Вера подошла к нему и, взяв за шиворот, собралась проводить непрошенного гостя на улицу.

— Подожди, — сказала вдруг Ника, — кажется, я его знаю. Это же Василий Дятлов. Помнишь, он однажды ночевал у нас, когда налетчики разбили ему голову.

— Да? Тот вроде почище был, и не вонял так.